Жить сообразно природе или следуя Богу?

Христианство становится мощным средством обуздания «челове­ка плоти», т.е., фактически, человека периода разложения античной культуры, когда ценности полиса - стремление к общему благу, мужество, рассудительность, честность, справедливость - сменяются стремлением к удовольствиям, наживе, богатству, власти, достигаемыми с помощью лжи, насилия и предательства. О падении нравов и развращенности общества периода империи писали практически все римские авторы того времени. Английский писатель Г.К. Честертон пишет, что понадобились несколько веков «смирительной рубашки» христианства, очищения от различных извращений, прежде чем удалось укротить буйство плоти и распространить в Европе ту мораль, которая отличает христианский мир от языческого, т.е. сделать Европу «нормальной».¹ Г.К. Честертон отмечает высокие достижения «языческой цивилизации». Но древние, по мнению Г.К. Честертона, совершили великую ошибку, которую можно определить как поклонение природе. Они были «слишком естественны», считали, что «если человек пойдет прямо по большой дороге разума и природы, ничего плохого случиться не может». Г.К. Честертон говорит, что не успели древние пойти по этой дороге, как с ними приключилась странная вещь: поклонение природе, здоровью и красоте привело к противо­естественным извращениям, разгулу диких страстей, темных природ­ных сил.

Жизнеописания многих римских императоров - Тиберия, Калигулы, Нерона , свидетельствуют об этом. Нерон, ставший императором в 54 г., был садист и убийца собственной матери. «Мало того,- говорит римский историк Светоний, - что жил он со свободными мальчиками и с замужними женщинами: он изнасиловал весталку Рубрию... Мальчика Спора он сделал евнухом и даже пытался сделать женщиной: он справил с ним свадьбу ... и жил с ним как с женой ... Уверяют даже, будто, разъезжая в носилках вместе с матерью, он предавался с нею кровосмесительной похоти».² Нерон придумал новую «потеху», говорит Светоний: «В звериной шкуре он выскакивал из клетки, набрасывался на привязанных к столбам голых мужчин и женщин и, насытив дикую похоть, отдавался вольноотпущеннику Дорифору: за этого Дорифора он вышел замуж...».³ Нерон не был исключением. Видимо такие «забавы» были распространены в обществе на всех его уровнях. Простолюдины и аристократы наслаждались зверствами гладиаторских боев и истреблением диких животных, знать изобретала более «утонченные» развлечения, в основе которых было все то же: насилие, смерть, похоть. Нельзя, конечно, представ­лять дело так, что вся античная культура была пронизана насилием, извращением и садизмом. Это скорее ее привкус, крайнее проявление, доведение до предела тех потенций, которые в ней были заложены. Разрушение родовых связей, древних обычаев, норм необратимо приводит к состоянию вражды и насилия в обществе, утрате общей цели и интересов. Поскольку главными ценностями становятся богатство, власть и доставляемые ими удовольствия, то это приводит, в конечном счете, к тем «удовольствиям» и «забавам», о которых было сказано. Христианство, по мнению Г.К. Честертона, исправило ошибку античной культуры, заявив о греховности человеческой природы. Нельзя обожествлять природу и поклоняться ей, т.к. в природе в целом и в человеческой природе есть прекрасное и безобразное, светлое и темное, добро и зло. Греховность человеческой природы означает, что человек не может полагаться только на себя, на свой разум, который может привести его куда угодно. Он должен осознать свое несовершенство и подчиниться воле Бога, следовать его заповедям. Говоря современным языком, это означает, что человек не все может понять в этом мире и в своей жизни. Многие важные вещи, в частности, основные ценности, моральные нормы, он должен просто принять и следовать им, даже если это противоречит порой здравому смыслу и личному интересу. Эти ценности отражают исторический опыт человечества, они - аксиомы, разумом не доказуемые, следовательно, абсолютные, «божественные» - на языке древних.