Уважать других - уважать себя

Травиться или нет?

"Вашингтон. Каждые полтора часа в Соединенных Штатах кто-либо из подростков кончает жизнь самоубийством. Об этом сообщается в докладе, опубликованном организацией "Комиссия штатов по вопросам образования" (Советская Россия. - 1985. -3 ноября).

"Письма пишут разные, слезные, болезные, иногда прекрасные, чаще бесполезные" (К. Симонов). Переписываются миллионы людей: учителя и ученики, писатели и читатели, люди, попавшие в беду, и те, кто, по их мнению, могут им помочь, врачи и пациенты, учреждения и отдельные граждане. Но среди потока писем, приходящих к разным лицам, выделяется одно удивительное исключение, о котором я бы хотел рассказать, чтобы как-то привлечь внимание к этой проблеме.

В столичное издательство пришел клочок грязной бумаги, на котором был выведен невразумительный текст. Изощренные в почерках издательские работники с грехом пополам разобрали, что автор - тринадцатилетняя школьница из небольшого поселка в Ростовской области. Ей нравится один мальчик, а она ему вроде бы нет, и вот уже несколько недель она в сомнениях: травиться ей или пока подождать. Письмо было обращено к совершенно незнакомым людям, в учреждение, точного адреса которого отправительница не знала.

Когда некоторые сотрудницы издательства прочитали это послание, они лишились покоя. Работа учреждения явно застопорилась. Только и разговоров было что о юной Джульетте. Правда, одни предполагали, что над ними подшутили: с какой это стати сюда пришло по меньшей мере легкомысленное, издевательское в своей примитивности письмо - не иначе, как его сочинили сотрудники конкурирующего издательства. Другие считали, что письмо прислала какая-то больная и незачем обращать внимание на ее бред. Горячие головы требовали немедленно снарядить в Ростовскую область авторитетную экспедицию и спасти сумасбродную незнакомку. Подавляющее же большинство отнеслось ко всем этим событиям с явным спокойствием, если не сказать с равнодушием. "Нам бы и нашим детям ее проблемы, - рассуждали они. - Если эта темная, малокультурная девица всерьез решила покончить с собой, то пока это письмо блуждало по стране (ведь даже адрес был написан так неразборчиво, что лишь Шерлоку Холмсу было бы под силу быстро прочитать его), она давно уже могла бы исполнить свое намерение. Однако коли она написала в Москву и ждет ответа, то ничего страшного не должно произойти - пофокусничает и образумится. Если же юная жительница Ростовской области больна, то рано или поздно она попадет к специалисту, и тот назначит соответствующее лечение. Давайте разыщем кого-нибудь из наших авторов - детских и подростковых психиатров, пусть этот автор и разъяснит, что делать". И тут случайно на горизонте издательства появился пишущий эти строки. Я порекомендовал разобраться на месте, сообщив ее адрес моим тамошним коллегам.

Хотя такие письма часто приходят в издательства, хотя к ним уже привыкли и научились не обращать на них внимание, некоторые сердобольные сотрудницы говорили: "Может, у несчастной девушки нет никого на свете, с кем бы можно было посоветоваться". "О чем советоваться, - вопрошали их оппоненты, - травиться или подождать?" Некоторые из сердобольных высказывали еще один аргумент: "Может, у нее патологически протекает подростковый период?" "Тогда пусть идет к врачу", - отвечали им.

Действительно, у части подростков период психофизического становления проходит болезненно. Общее количество таких подростков крайне мало, и большинство из них так или иначе наблюдаются врачами. Все люди переживали подростковый период, а патология его отмечалась у немногих. Так и сейчас. О немногих говорить не будем, хотя они и все делают, чтобы привлечь к себе внимание. Ведь нельзя же оправдывать любой шаг, совершаемый подростком, только тем, что он подросток и, дескать, подростковый период у него может протекать болезненно. Даже, кстати, если этот период и протекает тяжело, то и в таком случае почти всегда подросток несет полную ответственность за свои поступки, если не считать грубых случаев психического расстройства. Наличие тяжело протекающего подросткового периода ни в коем случае не снимает ответственности с родителей за воспитание ребенка.

Многие учреждения и известные всей стране люди получают письма, авторы которых угрожают покончить с собой, если им не ответят. Предлоги покончить самоубийством самые разнообразные: одноклассник потанцевал с соперницей, нет нового платья, джинсы не те, не достала собрание сочинений модного автора и пр. Во всех этих письмах поражают детскость, капризность, эгоизм их авторов, ограниченность кругозора, душевная примитивность, неинтеллигентность. Ни разу я не встречал подобного письма, сочиненного отличницей или мало-мальски интеллигентной девушкой. Как нужно не уважать себя и других, чтобы, не стыдясь, обращаться к незнакомым людям с вымогательскими целями, спекулируя на самом святом, что есть у человека, - на праве жить! Для того ли в муках рожала мать дочь, чтобы та из-за пустяка грозила покончить с собой! Для того ли учителя выкладывали всю свою душу с целью сделать из ребенка настоящего человека, чтобы он так просто, играясь, обещал убить себя!

Воспитывать благоговение перед жизнью. Мы часто говорим о недостатках воспитания и относим сюда хамство, хулиганство и пр. Все это правильно. Но к таким же недостаткам воспитания следует отнести и наплевательское отношение к своей жизни, желание посвятить в свои высосанные из пальца проблемы множество людей, не имеющих к ним никакого отношения и не имеющих никакого желания ими заниматься. Зачем сообщать непременно в столицу, что ты в сомнениях - травиться тебе или вешаться? Напиши в местную газету, если на то пошло. Посоветуйся с мамой, с бабушкой, с учительницей, с подругой - да мало ли с кем! Сходи, наконец, к врачу или к психологу. Так нет, сразу в Москву. Вдруг кто-нибудь из писателей или журналистов не устоит. А там, глядишь, и рассказ напишет, и фамилию упомянут, - тогда на всю страну прославишься. Только, правда, как Герострат.

Понятно, что ко всем детям (как и ко всем людям) следует относиться деликатно, щадяще, помогать им. Но нельзя забывать и о требовательности, о воспитании в человеке мужественного, доблестного, стоического отношения к житейским и психологическим трудностям. Невозможно образумить юных истеричек, если к ним относиться без чувства юмора, идти у них на поводу и вступать с ними в переписку. Одними "службами доверия", о которых в последние годы много пишет наша печать, им не поможешь. Загруженность трудом и есть самый главный способ профилактики разговоров о самоубийствах. Даже заведомо психически больных людей труд спасает от подобных напастей, а распущенных и невоспитанных тем более.

Профилактика - это еще и борьба с вещизмом ("Нет у меня такого магнитофона, как у соперниц из соседней школы, - покончу с собой. Да еще в столицу напишу - пусть там незнакомые люди поволнуются"). Это и борьба с бездуховностью. Но это и борьба с равнодушием Людей друг к другу. Ведь как часто подростку хочется с кем-то поделиться, а поделиться не с кем. То есть, конечно, есть с кем, но подростку мнится, что не с кем, что его не поймут близкие. Вот тут-то и важно, чтобы родители относились к числу тех, с кем подросток мог бы поделиться в минуту невзгоды. Нужно, чтобы подросток не боялся, что его не поймут. Важно, чтобы его понимали и педагоги, и семья.

Вот тут-то у родителей много работы. Но не только у них, а и, например, у кинематографистов. Ведь при просмотре некоторых фильмов, где кровь льется ведрами, у зрителя (особенно юного) появляется ощущение, что человеческая жизнь ничего не стоит. Это же касается и некоторых детективных романов.

В общем, работы хватит всем.

Привезли десятилетнюю девочку. Она надышалась пятновыводителя, начались галлюцинации, стала странно вести себя, в конце концов попала к психиатру. Тот решил ее госпитализировать, но попросил меня уточнить диагноз.

Больная рассказала следующее.

Мать ушла к новому мужу, оставив дочь бабушке. Та ребенком не занимается, требуя, чтобы она ушла к своей матери. Девочка несколько раз приходила к матери, но отчим выгонял ее из дома: "Живи, где тебе приказано".

Девочка стала пропускать школу, связалась с дурной компанией. Однажды новые друзья напоили ее, и она с острым алкогольным опьянением попала в больницу. После выписки мать заявила: "Теперь ты ко мне уж наверняка не переселишься".

Девочка решила покончить с собой ("Назло матери: попаду в больницу еще раз, тогда мать заставят меня забрать домой").

О том, что она могла бы и умереть, девочка не подумала...

В очерке невозможно описать все причины и механизмы желания некоторых школьниц покончить с собою. Наш очерк и не о том, как объясняют это медики, педагоги, психологи, юристы. И не о методах медицинской или психологической коррекции нежелания жить. Нас в данном случае заботит совсем другое. Если некоторые дети угрожают покончить с собой (пусть с вымогательскими целями, или из желания покрасоваться перед сверстниками, или из стремления насолить своим родителям), значит, проблема имеется. И эта проблема в первую очередь воспитательная. Проблема воздействия учителей и родителей на ребенка. Значит, они что-то проглядели: не заметили болезненный упадок настроения у школьника и не посоветовались об этом с психиатром (тут не обязательно вести ребенка к врачу - порой хватает и заочной консультации); не поговорили вовремя с ребенком, не погасили в нем чувство отчаяния или раздражения, не вызвали у него ощущения жизненной перспективы, не дали своевременный совет, не улыбнулись либо не посочувствовали тогда, когда ребенку это ох как нужно было. Не воспитали в ребенке уважение к жизни, не показали ему, что смысл жизни в самой жизни, что нужно бороться за жизнь, а не покидать ее из-за пустяков. Не выработали в маленьком человеке мужественное, стойкое отношение к неминуемым трудностям и неудачам. Много еще может быть разных причин. А вырабатывается иммунитет против нежелания жить только в результате длительных занятий, просто так ничего не дается. Это можно достигнуть только благодаря воспитанию. Это касается даже тех единиц, которые совершают попытки к самоубийству по болезненным причинам. И их могут спасти от трагического шага порой только правильные воспитательные меры. Успехи медицины могут быть куда более выдающимися, если они будут сочетаться с одновременными успехами педагогики в области формирования в подрастающем поколении благоговения перед жизнью и негодования к тем, кто с нею расстается.

В США ежесуточно кончают с собой 16 подростков, т. е. около 5800 человек в год. Много это или мало? И сколько кончают самоубийством в других странах? Сколько бы ни кончали, это всегда много. Сознательно расстался с жизнью молодой человек, который мог бы стать гражданином, специалистом, отцом или дедом, - это беда. И с ней надо бороться любыми способами. Как и со всем, что мешает человеку достойно жить. В том числе и с его собственным легкомыслием, эгоизмом, тщеславием. С неуважением к жизни, воспитанным окружением будущего самоубийцы, когда этому человеку еще и в голову не приходило, что он сознательно оборвет свою жизнь.

И тем не менее все же просим педагогов обращать особое внимание на подростков, угрожающих покончить с собой. Ведь не всегда эти угрозы не имеют под собой почвы, не всегда они - спекуляция на самом святом, что есть у человека. К сожалению, нередко эти угрозы - проявление тяжелой депрессии, которую нужно срочно лечить, ибо иначе беды не миновать. Иногда это и признак начинающейся шизофрении или иного душевного расстройства. Нужно относиться к таким подросткам серьезно. И обязательно советоваться с психиатром.

В отблесках чужой славы.

- Моя дочь, доктор, стала пропадать у подъезда одной эстрадной звезды. После уроков мчится в подъезд. Там собираются такие же поклонники звезды. Караулят объект своего поклонения, ходят на ее концерты, сопровождают, когда та возвращается домой, хамят ее ухажерам, отгоняют их. Звезда вначале радовалась такому ажиотажу, потом стала сердиться, в милицию даже жаловалась, потом махнула рукой на все это. Соседи в милицию обращались очень часто, стыдили девчонок, обзывали их шизофреничками, грозились вызвать скорую психиатрическую помощь и т. д. Толку от их угроз не было: подростки как собирались, так и собираются, и ничем их не унять. Учатся все плохо, все из неблагополучных семей. Моя тоже росла без отца, а я постоянно на работе. Из кожи лезу, чтобы получше одеть дочь, да, видно, напрасно: не ценит она это, не дорожит.

- Ну, а дочь как объясняет свои походы к подъезду звезды?

- Да твердит все одно и то же - там интересней, там меня понимают, там есть с кем общаться, а дома пустота, мать все время на работе, поговорить не с кем...

- А одноклассницы?

- Что-то не может дочь найти общий язык с ними. Поругалась в прошлом году из-за какой-то ерунды и с тех пор дуется на них. Вот и ищет общения на стороне.

- Как вы сами думаете, что еще вашу дочь влечет к подъезду актрисы?

- Покрасоваться, конечно, хочется. В классе, понятно. Дескать, она как-то приобщена к артистическому миру. Девочки все любят этот мир, восторгаются им хотят артистками стать.

- Зачем же обо всех говорить.

- Пусть не все, но многие. Хочется выделиться, хочется похвастаться, что знакома со звездой. Себя в собственных глазах поднимает'. ( ' О том, что это явление стало принимать карикатурные масштабы и настоятельно требует скорейшего разрешения, сообщала 7 октября 1984 года и 22 июня 1985 года газета "Советская Россия". Этому же вопросу в 1986 году посвятила много своих выступлений и "Советская культура". Детские же психиатры столкнулись с этой проблемой задолго до статей в газетах и радиопередач.

- Не переживает, что над такими поклонницами многие смеются?

- Да нет.

- Помимо этого, что еще у вашей дочери?

- Раздражительна, вспыльчива, груба дома. В школе устает, часто болит голова, настроение по пустякам портится. Особенно срывается дома, в школе же себя сдерживает.

Потом в кабинет вошла длинная нескладная девица, застенчиво поздоровалась, напряженно посмотрела по сторонам. Потекла беседа. В общем, ничего нового к тому, что уже известно читателям, она не добавила. Была девушка практически здорова, большинство ее проблем были возрастными и психологическими: не смогла установить контакт с одноклассницами, ссорилась с матерью - вот и нашла утеху на стороне. О предмете своего обожания говорит восторженно, вся загорается, глаза сияют.

Выяснилось и другое: с раннего детства девочка с трудом вступала в контакт. До школы в детском коллективе не была, да и мать ее постоянно предупреждала: с тем не общайся, с этим... Вот и не научилась девочка общаться. В школе дичилась. А была бы благополучная семья, отдали бы ее в детский сад, уделяла бы мать ей больше внимания, был бы отец дома, может, и не случилось бы то, что случилось.

Много раз мы уже повторяли, что корни всего - и хорошего, и плохого - в раннем детстве и что многое зависит от благополучия в семье. История этой поклонницы эстрадной звезды - еще одно подтверждение этого.

Некоторые главы этой книги я давал читать своим знакомым. Одна из них - мать и бабушка - сказала:

- Что ты так взъелся на родителей, на семьи, ими созданные? Ведь и родителям хочется пожить в свое удовольствие. А дети мешают. Вот и приходится ловчить. Иногда за счет слез детей. Но если ребенка лишить стрессов, он вырастет никудышным инфантилом. Значит, пусть закаляется.

- Благодаря предательству, равнодушию, ненависти, битью и прочему? Со стороны тех, кто создал ребенка, кто является для него идеалом, защитой, всем миром?

- Не нужно идеализировать и не нужно драматизировать. Умный ребенок быстро понимает, что родители его далеки от идеала.

- С пеленок что ли понимает или позже? И с какого возраста можно считать, что ему пора знать, что его родители эгоисты или пьяницы?

- Не знаю. И знать не хочу - это дело врачей выяснять подобные премудрости. Просто нужно жалеть и родителей. Ведь им несладко. А не рожать тоже вроде бы нельзя: род людской кончится. Вот и попробуй совместить все желания: и биологические, и желание развлечься, и совесть.

Конечно, можно привести тысячу аргументов в оправдание родителей, забрасывающих своих детей и живущих ради себя. Я же всегда и во всем только на стороне детей. Я их адвокат, а не адвокат их непутевых родителей. Пусть родителей защищают другие, я же буду защищать детей. Ибо каждый день вижу, как им тяжело (даже если они этого и не подозревают) из-за их родителей. И если мне удастся вызвать у родителей угрызения совести, если у них вспыхнет желание помочь своему ребенку, забрать его из детского дома, пойти с ним в кино или еще куда-нибудь, если кто-то из родителей скажет себе: как я мог допустить, что ребенку стало плохо, если кого-то эта книга исправит и какому-то ребенку станет лучше от поведения родителей, прочитавших ее, я буду рад. Значит, не зря трудился.

Но одно поколение сменяется другим, и ошибки повторяются. Каждый человек, родившись на свет, еще не знает, что впереди у него возможно то, что уже много раз было у его предшественников. В том числе и горести. И слепота родителей, их ошибки и заблуждения. Все может повториться. Меняются лишь одежды, но не суть. Биологическая основа человека не изменилась с очень давних времен. Оттого вечны сюжеты литературы и искусства, оттого во все времена было всегда одно и то же: рождение, взросление, зрелость, увядание, смерть. И в этих пяти словах заключена вся наша земная жизнь. Так как же сделать эту жизнь лучше, красивее, с минимумом ущерба, горя, предательства, преждевременной смерти? Как сделать так, чтобы дети не лили слезы от одиночества, обиды или боли? Как?

Давайте, читатели мои, вместе подумаем об этом. И о том, в частности, как сделать так, чтобы все семьи были благополучными по отношению к ребенку.