4. Остатки материнского права в нравах разных народов

В теснейшей связи с исчезнувшим материнским правом стояли

известные обычаи, которые современные писатели в полнейшем

непонимании их значения называют «проституцией». Так, в

Вавилоне существовала религиозная обязанность возмужавшей

девственницы явиться в храм Милитты для принесения в жертву

своей девственности, отдаваясь какому-либо мужчине. То же самое

происходило в Серапемуме Мемфиса, в честь богини Анаитис в

Армении, на Кипре, в Тирии и Сидонии в честь Астарты или

Афродиты. На подобных обычаях основывались египетские

празднества Изиды. Эта жертва девственностью должна была

служить перед богиней искуплением за исключительную

принадлежность одному мужчине в браке, «ибо не для того, чтобы

поблекнуть в объятиях одного, природа наградила женщину всеми

прелестями, которые были в ее распоряжении. Закон материи

отвергает всякое ограничение, ненавидит все оковы и всякую

исключительность рассматривает как посягательство на свою

божественность»45. Дальнейшее благоволение богини должно было

быть куплено этою жертвою девственности.

Согласно со старым воззрением либийские девушки, отдаваясь,

приобретали приданое. По материнскому праву они были до

g`lsfeqrb` свободны в половом отношении, и мужчины находили в

этом так мало отталкивающего, что предпочитали брать в жены ту,

на которую был больше всего спрос. То же самое происходило во

времена Геродота у фракийцев: «Они не охраняют девушек, но

предоставляют им полную свободу жить с кем угодно. Напротив,

женщин они охраняют очень строго; они покупают их у родителей

за большое имущество». Знамениты были гиеродулы в коринфском

храме Афродиты, где было собрано более тысячи девушек; это был

притягательный пункт для греческих мужчин. И о дочери фараона

Хиобее в Египте сага рассказывает, что она на средства,

приобретенные продажей своих ласк, велела построить пирамиду.

Подобные условия встречаются еще и ныне на Марианских,

Филиппинских и Полинезийских островах, а по Войцу, и у

различных африканских племен. Другой обычай, существовавший до

позднейших времен на Балеарских островах и являвшийся

выражением права всех мужчин на женщину, состоял в том, что в

брачную ночь к невесте допускались родные по крови мужчины в

возрастном порядке и только под конец допускался жених. Этот

обычай изменился у других народов в том отношении, что этим

преимущественным правом у невесты пользуются священники или

главы племени (цари) как представители мужчин племени... Так,

на Малабаре каймары нанимают потамара (священника) для лишения

своих жен девственности. Первосвященник (намбури) обязан

оказывать эту услугу королю (заморин) при его свадьбе, и король

платит ему 50 золотых46. В Индокитае и на различных островах

Великого океана эту службу выполняют то священники, то главы

племени (цари)47. То же в Сенегамбии, где высший глава племени в

качестве служебной обязанности лишает девушек их девственности

и получает за это подарок. У других народов лишение

девственности, иногда даже девочки в возрасте нескольких

месяцев, совершается устроенным для этой цели идолом. Следует

также предполагать, что jus primae noctis (право первой ночи),

применявшееся у нас в Германии и вообще в Европе до конца

средних веков, обязано своим происхождением подобной же

традиции. Помещик, считавший себя повелителем своих подчиненных

и крепостных, осуществлял перешедшее к нему право главы

племени. Более подробно об этом после.

Отзвуком материнского права является далее своеобразный

обычай южноафриканских племен, сохранившийся, видимо, и у

басков, как народа с древними нравами и обычаями; он состоит в

том, что вместо роженицы в постель ложится муж, корчится, как

роженица, и заставляет жену ухаживать за собой. Этот обычай

означает, что отец признает новорожденного своим ребенком. Этот

обычай, видимо, существует также у различных горных племен

Китая и недавно еще встречался на Корсике.

В правительственном докладе, предложенном рейхстагу (сессия

1894-1895 годов) относительно германских колоний, на стр. 239

имеется следующее место о южноафриканской области: «Без совета

с старейшими и богатейшими не может он (родоначальник в деревне

Гереро) принимать ни малейшего решения и отпускать не только

мужчин, но довольно часто и женщин и даже слуг». А в отчете о

Маршальских островах говорится на стр. 254: «Власть управления

над всеми Маршальскими островами никогда не находилась в руках

отдельных предводителей. Однако так как в этом классе (ироди)

не осталось ни одного члена женского пола, а только мать может

дать ребенку и ранг и благородство, то ироди вымирают вместе с

предводителями. Все изложение данного отчета показывает,

насколько чужды его авторам описываемые ими отношения, в

которых они не могут разобраться48.

Доктор Генрих Ф. Влислокки, который несколько лет жил среди

зибенбургских цыган и даже был усыновлен одним из их племен,

рассказывает49, что из четырех цыганских племен, среди которых

он жил, сохранивших в то время еще древнюю организацию, в двух

- Ашани и Чале - господствовало еще наследование по матери.

Если бродячий цыган женится, то вступает в род своей жены,

ведущей весь дом в цыганской семье. Наличное имущество есть

собственность жены, а значит, ее рода; муж - человек чуждый. А

по праву наследования по матери и дети остаются в ее роде. Даже

в современной Германии встречается еще материнское право. Так,

во втором листе «Вестдейчен Рундшау» от 10 июня 1902 года

рассказывается, что в общине Гальтерн (Вестфалия) при

наследований имущества граждан действует еще материнское право

Гента. Дети наследовали после матери. До сих пор тщетно

старались отменить этот «старый парик».

Как мало существующее теперь единобрачие похоже на вечное

древнейшее учреждение, показывает распространенность брака-

купли, умыкания, полигамии и полиандрии.

И в Греции женщина была предметом купли и продажи. Как только

она переступала порог дома своего супруга и господина, так она

переставала существовать для своей прежней семьи. Символически

это выражалось тем, что красиво убранная повозка, в которой ее

привозили в дом мужа, сжигалась перед его дверьми.

У остяков в Сибири еще поныне отец продает дочь; он торгуется

с посланными жениха из-за цены. Точно так же есть еще у

различных африканских племен обычай, существовавший у евреев

времен Иакова и состоящий в том, что мужчина, желающий получить

девушку, должен поступить на службу к своей будущей теще.

Известно, что покупной брак не исчез еще и у нас; в буржуазном

обществе он господствует больше, чем когда-либо. Денежный брак,

являющийся почти всеобщим обычаем среди наших имущих классов,

есть не что иное, как покупной брак. Подарок, который по

существующему обычаю жених делает невесте, надо рассматривать

как символ приобретения жены в собственность.

Наряду с браком посредством купли существовал брак

посредством похищения. Похищение женщин практиковалось не

только древними евреями, оно встречается почти у всех народов

древности. Самый известный исторический пример - это похищение

сабинянок римлянами. Похищение было самым простым способом

получить женщин там, где их не хватало или где, как на Востоке,

господствовало многоженство. На Востоке, особенно во времена

владычества арабов, с VII по XII столетие нашего времени,

похищение женщин приняло огромные размеры.

Символически похищение женщин происходит еще и ныне, например

у арауканцев в Южном Чили. Пока друзья жениха торгуются с отцом

невесты, жених подкрадывается к дому и старается схватить

невесту. Схватив, он бросает ее на заранее приготовленную

лошадь и скачет с нею к ближайшему лесу. Женщины, мужчины и

дети поднимают страшный крик и стараются воспрепятствовать

бегству. Но раз жених со своей невестой достиг чащи леса, брак

считается заключенным, это и в том случае, если похищение

происходит против воли родителей. Подобные обычаи существуют и

у австралийских племен.

И у нас обычай свадебных поездок напоминает похищение женщин;

невеста похищается из родительского дома. С другой стороны,

обмен кольцами напоминает подчиненность женщины и то, что она

приковывается к мужчине. Этот обычай появился первоначально в

Риме. Невеста в знак того, что она приковывается к мужу,

получала от него железное кольцо. Впоследствии это кольцо стали

приготовлять из золота и гораздо позднее стали кольцами

обмениваться в знак того, что обе стороны считали себя взаимно

связанными.

Многоженству (полигамии), которое мы встречали у восточных

народов и которое существует у них еще до сих пор, но может

применяться на практике только привилегированными и имущими

людьми в зависимости от имеющихся в их распоряжении числа

женщин и денег на их содержание, - этому многоженству

qnnrberqrbser многомужество (полиандрия). Оно существует

главным образом у горных народов в Тибете, у гаррасов на

индийско-китайской границе, у байгасов в Годване, у наиров на

крайнем юге Индии; оно, по-видимому, существует также у

эскимосов и алеутов. Происхождение определяется, само собой

разумеется, по матери, дети принадлежат ей. Мужья женщины

обыкновенно братья. Если женится старший брат, то остальные

братья - точно так же мужья жены, но и жена имеет право брать

других мужей. С другой стороны, и мужья имеют право владеть

несколькими женами. Каким условиям обязана своим происхождением

полиандрия, еще не выяснено, но так как полиандрийские народы

живут исключительно либо в высоких горных странах, либо в

холодном поясе, то, вероятно, при полиандрии играет роль

явление, о котором сообщает Тарновский50. Заслуживающие доверия

путешественники рассказали Тарновскому, что продолжительное

пребывание на значительных высотах понижает половую

потребность, которая после возвращения вниз проявляется с новой

силой. Это понижение половой активности, думает Тарновский,

может служить объяснением сравнительно незначительного прироста

населения в горных странах, и, передаваясь по наследству, оно

может быть одним из моментов вырождения, проявляющегося в

извращении полового чувства.

Продолжительная жизнь в очень высоких или очень холодных

местностях обусловливает, конечно, и то, что многомужество не

предъявляет к женщине чрезмерных требований. Это влияние

сказывается уже в самой природе женщин: так, например, у

эскимосских девушек менструация обыкновенно наступает на 19

году, между тем как в жарком климате она появляется уже на

девятом или десятом году, а в умеренном - между 14 и 16 годами.

Если жаркие страны, как вообще признано, сильно повышают

половую потребность, отчего именно в жарких странах главным

образом и распространено многоженство, то, с другой стороны,

холодные местности, а к ним принадлежат местности горные,

должны очень значительно понижать половую потребность. Известно

также, что зачатие встречается гораздо реже у женщин,

сходящихся с несколькими мужчинами. Поэтому прирост населения

при полиандрии слабый, что соответствует трудности добывания

средств к существованию, характерной для холодных и горных

стран. Этим доказывается, что и в столь чуждом нам состоянии

полиандрии на отношениях полов отражается способ производства.

Следовало бы еще установить, существует ли у этих народов,

живущих в горных и холодных местностях, обычай убивать детей

женского пола, как это практикуется, по имеющимся сообщениям, у

монгольских племен в горных местностях Китая.

5. ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОСУДАРСТВЕННОГО ПОРЯДКА.

РАЗЛОЖЕНИЕ РОДА В РИМЕ

После уничтожения рода с материнским правом его место занял

род с отцовским правом, причем функции последнего были

значительно ослаблены. Его главной задачей была забота об общих

религиозных учреждениях и похоронах, взаимное обязательство для

защиты и помощи; появилось право, а в некоторых случаях

обязанность, вступая в брак, входить в род, особенно когда дело

шло о богатых наследницах или сиротах. Род управлял также

существовавшей еще общей собственностью.

Вместе с частной собственностью и связанным с нею правом

наследования возникли классовое различие и классовые

противоречия. С течением времени имущие сплотились против

неимущих. Первые старались получить в свои руки управление в

новой общине и сделать его наследственным. Сделавшееся

необходимым денежное хозяйство создало неизвестные до тех пор

отношения задолженности. Борьба против внешних врагов и

opnrhbnonknfm{e внутренние интересы, точно так же как и

различные интересы и отношения между земледелием, ремеслом и

торговлей, сделали необходимыми сложные правовые нормы и

создание органов, которые наблюдали бы за правильным ходом

общественной машины и разрешали бы споры. Это необходимо было и

для регулирования отношений между господами и рабами,

должниками и кредиторами. Так сделалась необходимой власть,

которая наблюдала бы за всеми этими отношениями, руководила,

приводила в порядок, примиряла, вторгалась в них, то, защищая,

то наказывая. Возникло государство - необходимый продукт

противоположных интересов, проявившихся в новом общественном

порядке. Руководство им, естественно, попало в руки тех,

которые имели наибольший интерес в его основании и которые

вследствие своей социальной силы пользовались наибольшим

влиянием, то есть в руки имущих. Имущественная аристократия и

демократия стояли, таким образом, друг против друга и там, где

господствовало полное равенство политических прав.

При старых порядках материнского права не было писаных

законов. Отношения были просты, и обычай свято хранился. В

новом, более сложном порядке писаное право сделалось одной из

важнейших потребностей; стали необходимы и особые органы для

заведования им. Но когда правовые отношения стали еще более

сложными, то образовался класс людей, посвятивших себя изучению

правовых норм и заинтересованных в том, чтобы .все более

осложнить их. Появились ученые знатоки права, юристы, которые

благодаря значению созданного права для всего общества

превратились в самое влиятельное сословие. Новый гражданский

правовой порядок нашел с течением времени свое классическое

выражение в римском государстве; этим объясняется то влияние,

которое римское право оказывает вплоть до настоящего времени.

Государственное устройство, таким образом, является

необходимым следствием такого общества, которое на более

высокой ступени разделения труда расчленено на большое число

разнообразных отраслей труда, с различными, часто

противоположными и враждебными интересами. Неизбежный результат

этого - угнетение слабых. Это поняли и набатейцы, арабское

племя, которое, по словам Диодора, издало распоряжение не

сеять, не сажать растений, не пить вина и не строить домов, а

жить в палатках, так как если все это будет делаться, то племя

легко будет подчинено верховной властью (государственной

властью). Подобные же предписания действовали и у рахебитов,

потомков тестя Моисея51. Моисеево законодательство вообще было

направлено на то, чтобы сохранить у евреев земледельческую

общину, ибо их законодатели боялись, что в противном случае

будет утрачен их демократически-коммунистический строй. Поэтому

и выбор «обетованной земли» пал на страну, окруженную с одной

стороны малодоступной гористой местностью, Ливаном, а с другой

- именно с востока и юга - малоплодородными окрестностями и

отчасти пустынями, что делало возможной изолированность

населения. По той же причине евреев старались селить вдали от

моря, располагающего к торговле, колонизации и накоплению

богатств; этим же объясняются строгие законы, запрещающие

сношения с другими народностями, строгое воспрещение браков вне

своей земли, законы о бедных, аграрные законы, юбилейный год -

одним словом, все эти порядки имели своей целью пометить

накоплению огромного богатства в руках отдельных лиц и

воспрепятствовать образованию у евреев государства. Потому-то

их племенная, основанная на родовом строе организация

сохранилась до их полного распадения и ее влияние отчасти

сказывается у них и до сих пор.

В основании Рима участвовали, по-видимому, латинские

племена, перешагнувшие уже предел развития материнского права.

Недостаток в женщинах они пополняли, как уже было сказано,

onuhyemhel их у сабинского племени и заимствовали у него

название квиритов. Еще долго после этого в народном собрании

римские граждане носили название квиритов. Populus romanus

обозначало свободное римское население вообще, но populus

Romanus quiritium выражало сверх того происхождение и качество

римского гражданина. В римском роде господствовало отцовское

право. Дети наследовали как кровные родственники; если не было

детей, то наследство переходило родственникам по мужской линии,

и если таковые отсутствовали, тогда имущество переходило к

роду. После вступления в брак женщина теряла наследственное

право на имущество отца и его братьев; она выходила из племени,

и потому ни она, ни ее дети не могли быть наследниками ни ее

отца, ни ее братьев. В противном случае часть наследства

терялась бы отцовским родом. Разделение на племена и фратрии

еще в продолжение столетий служило в Риме основанием военной

организации и пользования гражданскими правами. Но падение

племен с отцовским правом и утрата их значения вызывают более

благоприятные условия для римских женщин; впоследствии они не

только получали наследства, но и пользовались правом

распоряжаться ими и, таким образом, находились в более

счастливых условиях, чем их греческие сестры. Это свободное

положение, которого они постепенно достигли, дает Катону

старшему, родившемуся в 234 году до нашей эры, повод к жалобам:

«Если бы каждый хозяин дома стремился по примеру своих предков

держать свою жену в надлежащем повиновении, тогда бы обществу

не было так много хлопот со всем их полом». И когда в 195 году

до нашей эры некоторыми народными трибунами было сделано

предложение уничтожить раньше изданный закон против женской

роскоши в драгоценностях и одежде, то он гремел: «Если бы

каждый из нас благоразумно сохранил по отношению к своей жене

права и превосходство мужа, то у нас не было бы столько

трудностей с женщинами вообще; теперь же наша свобода,

ограниченная уже у домашнего очага, разбивается и попирается

даже здесь, на форуме, женской необузданностью, и, не выдержав

борьбы с каждой в отдельности, мы боимся и всех их вместе...

Наши предки желали, чтобы женщины не смели заниматься никакими,

даже частными, делами без вмешательства опекуна, чтобы ими

управляли их отцы, братья, мужья; мы же терпим, что они

овладевают республикой и вмешиваются даже в дела народных

собраний... Дайте только волю их властолюбивой натуре, этим

необузданным созданиям, тогда уж не надейтесь, что они сами

положат предел своему произволу. Это стеснение в сравнении с

другими ограничениями, установленными для женщин обычаями или

законом, является очень незначительным. Правду говоря, они

желают не свободы, а необузданности во всем... И если только

они добьются равенства с нами, тогда они скоро возьмут над нами

верх».

В то время, о котором говорит Катон в вышеупомянутой речи,

отец, пока он был жив, состоял опекуном своей дочери, если даже

она была замужем, или же он назначал ей опекуна. После смерти

отца опекуном делался ближайший родственник по мужской линии.

Опекун имел всегда право передать свое опекунство любому

третьему лицу. Римский закон не признавал, таким образом, за

женщиной собственной воли.

Формы заключения брака были различны и в продолжение

столетий подвергались разнообразным изменениям. Самое

торжественное заключение брака совершалось в присутствии

первосвященника и по крайней мере десяти свидетелей, причем в

знак союза брачная пара вместе ела пирог, испеченный из муки,

соли и воды. Как видно, эта церемония имела большое сходство с

христианским обычаем таинства причастия. Вторая форма

заключения брака состояла в том, что жених силой завладевал

невестой и брак считался действительным после того, как

femyhm`, по разрешению своего отца или опекуна, прожила год под

одной кровлей со своим избранником. Третьей формой был

известный род обоюдной покупки, заключавшийся в том, что

вступающие в брак давали друг другу деньги и обещание быть

супругами. Во времена Цицерона52 свободный развод для обеих

сторон был уже введен повсюду и даже оспаривалось требование

объявлять об этом. Но lex Julia de adulteriis53 предписал

торжественное объявление развода, так как часто женщины,

обвиняемые в нарушении брака и привлекаемые к ответственности,

ссылались на развод. Юстиниан (христианин)54 запретил развод,

допуская его только в том случае, если обе стороны соглашались

идти в монастырь, но его преемник Юстиниан II был вынужден

снова разрешить его.

С возрастающим могуществом и увеличением богатства Рима

строгие нравственные правила уступили место порокам и самому

безобразному распутству. Рим сделался центром, от которого на

весь культурный мир того времени распространялись утонченный

разврат и разгул. Разврат, которому особенно во время империи

много покровительствовали императоры, принял такие формы,

которые мог придумать только безумный. Мужчины и женщины

старались перещеголять друг друга в распутстве. Число женских

публичных домов все увеличивалось, а рядом с ними среди мужчин

все более распространялась греческая любовь. В Риме число

молодых мужчин, занимавшихся проституцией, было одно время

больше, чем число женщин-проституток55.

Гетеры, окруженные обожателями, появлялись во всей своей

пышности на улицах, на прогулках, в цирке и в театре; часто их

носили негры на переносных постелях, на которых они с зеркалом

в руках, сверкающие в блеске украшений и драгоценностей,

возлежали почти обнаженные; их окружали с веерами в руках рабы

и толпа мальчиков, евнухов, флейтистов; фантастически одетые

карлики следовали в конце шествия.

Разврат принял в Римской империи такие размеры, что угрожал

существованию империи. Женщины следовали примеру мужчин;

встречались женщины, повествует Сенека56, которые считали года

не по числу консулов, как обыкновенно было принято, а по числу

своих супругов. Нарушение брака сделалось общим, и, чтобы

избежать предусмотренных законом тяжелых наказаний, женщины, и

среди них были самые знатные дамы Рима, записывались в регистры

эдилов как проститутки.

Наряду с подобным развратом гражданские войны и система

латифундий настолько усилили безбрачие и бездетность, что число

римских граждан и патрициев значительно уменьшилось. Ввиду

этого в 16 году до нашей эры Август издал так называемый

юлианский закон57, по которому вознаграждалось деторождение и

подвергались наказанию римские граждане и патриции, не

вступавшие в брак. Имевшие детей считались рангом выше, чем

бездетные и не вступившие в брак. Эти последние имели право

получать наследство только от ближайших родственников.

Бездетные получали только половину наследства, остальное

переходило в собственность государства. Женщины, обвинявшиеся в

нарушении брака, должны были отдавать часть своего приданого

обманутому супругу. Учитывая это, многие мужчины вступали в

брак, рассчитывая на измену своих жен. Это вызвало у Плутарха

замечание: римляне женятся не для того, чтобы получить

наследников, а для того, чтобы получать наследства.

Впоследствии юлианский закон был еще более усилен. Тиберий

издал приказ, по которому продавать себя за деньги не могла ни

одна женщина, дед, отец или муж которой не были римскими

воинами. Замужние женщины, вносившие свои имена в регистр

проституток, считались нарушительницами брака и высылались за

пределы Италии. Для мужчин подобных законов, конечно, не

существовало. По словам Ювенала, в современном ему Риме (первая

onknbhm` столетия до нашей эры) отравление мужей было частым

явлением.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ХРИСТИАНСТВО

Евреи поступили совершенно иначе, чем римляне эпохи империи,

где все более увеличивались безбрачие и бездетность. Хотя

еврейка не имела права выбора мужа, так как отец назначал ей

жениха, но брак был для нее обязанностью, которую она выполняла

с верностью. Талмуд советует: «Когда твоя дочь достигает

зрелого возраста, тогда подари одному из твоих рабов свободу и

сосватай ее с ним». Точно так же евреи усердно следуют и

заповеди их бога: «Плодитесь и множьтесь». Благодаря этому они,

несмотря ни на какие преследования и притеснения, усердно

размножались; они заклятые враги мальтузианства.

Уже Тацит говорит о них: «Они настойчиво держатся все вместе

и обладают добровольною щедростью друг к другу и враждебностью

к другим. Они никогда не едят за одним столом" с врагами и

никогда не спят с ними, и, хотя крайне склонны к чувственности,

воздерживаются от половых сношений с иностранками... Но все же

они стремятся к увеличению своего народа. Убить рожденного для

них грех; души погибших в бою или казненных они причисляют к

бессмертным. Этим объясняется их любовь к размножению вместе с

презрением к смерти». Тацит ненавидел и презирал евреев, так

как они, вопреки религии своих предков, накопляли богатства и

сокровища. Он называет их «самыми дурными людьми», «ненавистным

народом»58.

Под властью римлян евреи сплачивались все теснее. И

страдания, которые им пришлось выносить в течение почти всего

христианского средневековья, породили ту задушевную семейную

жизнь, которая для современного буржуазного мира представляется

своего рода образцом. Между тем в римском обществе совершался

процесс разложения и распада, ведущий страну к ее окончательной

гибели. Разврату, граничившему с сумасшествием,

противопоставлялась другая крайность - самый строгий аскетизм.

Подобно тому как прежде распутство, так теперь аскетизм

принимал религиозные формы. Его проповедовали мечтатели-

фанатики. Переходящая все границы невоздержанность и роскошь

господствующих классов представляли резкий контраст с нуждой и

нищетой миллионов, которые победоносный Рим из всех стран

известного тогда мира сгонял как рабов в Италию. Между ними

находилась масса женщин, оторванных от своего домашнего очага,

от родителей, мужей и детей; они испытывали нищету всего глубже

и жаждали освобождения. Многие римские женщины, возмущенные

тем, что происходило на их глазах, находились в подобном же

душевном состоянии. Они рады были всякой перемене своего

положения. Глубокая жажда перемены и освобождения охватила

широкие слои, и казалось, что спаситель скоро явится.

Завоевание иудейского царства и Иерусалима римлянами уничтожило

национальную самостоятельность евреев и породило среди

аскетических сект этой страны мечтателей, провозглашавших

возникновение нового царства, которое принесет всем свободу и

счастье.

Христос пришел, и возникло христианство. Оно олицетворяло

оппозицию против животного материализма, господствовавшего

среди властителей и богачей Римской империи. Оно представляло

собою протест против презрения и угнетения масс. Но так как

христианство происходит от евреев, установивших полное

бесправие женщины и так как согласно библейскому представлению

женщина рассматривается как виновница всех зол, то христианство

проповедовало презрение к женщине, воздержание и умерщвление

плоти, так сильно грешившей в то время, и своими двусмысленными

фразами предвещало будущее царство, которое одни считали

небесным, другие - земным, царство, приносящее всем свободу и

qop`bedkhbnqr|. В трясине Римской империи это учение нашло себе

плодоносную почву. Женщина, как все униженные, надеявшаяся на

освобождение и спасение из своего угнетенного положения, охотно

и горячо примкнула к нему. Вплоть до настоящего времени не было

ни одного значительного движения в мире, в котором женщины не

выступали как борцы и мученицы. Те, кто прославляет

христианство как великое культурное завоевание, не должны

забывать, что большей частью своих успехов христианство обязано

именно женщине. Ее старания обращать в христианскую веру играли

важную роль как в Римской империи, так и среди варварских

народов средних веков. Часто наиболее могущественные обращались

в христианство благодаря женщине. Так, например, Хлодвига, царя

франков, к принятию христианства побудила Клотильда. Берта,

королева Гента, и Гизела, королева Венгрии, ввели христианство

в своих странах. Влиянию женщин христианство обязано обращением

многих великих людей. Но христианство плохо отплатило женщине.

Оно содержит в своем учении то же презрение к ней, которым

проникнуты все религии Востока. Оно приказывает ей быть

послушной слугою мужа, и еще поныне должна она клясться перед

алтарем в повиновении мужу.

Послушаем, как говорят о женщине и браке Библия и

христианство.

Десять заповедей Ветхого завета обращены только к мужчине. В

девятой заповеди женщина упоминается наряду с прислугой и

домашними животными: мужчине предлагается не пожелать ни жены

ближнего, ни слуги его, ни скота его, ни осла его, ни всего,

что принадлежит ближнему. Женщина, таким образом, - объект,

часть собственности, к которой мужчина, поскольку эта

собственность находится в чужом владении, не должен предъявлять

никаких притязаний. И Иисус, принадлежавший к секте, налагавшей

строгий аскетизм (воздержанность) и самокастрацию59, на вопрос

учеников, хорошо ли жениться, сказал им: не все вмещают слово

сие, но кому дано; ибо есть скопцы, которые из чрева

материнского родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от

людей; и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для

царства небесного. Кастрация, таким образом, - поступок,

угодный богу, и отказ от любви и брака - хорошее дело.

Павел, которого еще более, чем Христа, можно назвать

основателем христианства и который придал этому учению

международный характер и освободил его от ограниченного

еврейского сектантства, пишет коринфянам: «А о чем вы писали ко

мне, то хорошо человеку не касаться женщины. Но, во избежание

блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа...»

«Брак - низкое состояние, жениться - хорошо, не жениться -

лучше». «Поступайте но духу, и вы не будете исполнять

вожделений плоти, ибо плоть желает противного духу, а дух -

противного плоти». «Но те, которые христовы, распяли плоть со

страстями и похотями». Он сам следовал своему учению и не

женился. Эта ненависть к плоти есть не что иное, как ненависть

к женщине, но также и страх перед женщиной, которая

представляется соблазнительницей мужчины, как это видно из

сцены в раю. В том же духе проповедовали апостолы и отцы

церкви, так же как и церковь, в течение всех средних веков

создававшие монастыри и вводящие безбрачие священников, что

продолжается и поныне.

Женщина, согласно христианскому учению, - нечистая,

соблазнительница, внесшая в мир грех и погубившая мужчин.

Поэтому апостолы и отцы церкви всегда смотрели на брак только

как на необходимое зло, как ныне смотрят на проституцию.

Тертуллиан восклицал: «Женщина, ты должна постоянно ходить в

печали и лохмотьях, с глазами, полными слез раскаяния, чтобы

заставить забыть, что ты погубила человеческий род. Женщина! Ты

- врата адовы!» И далее: «Должно выбирать безбрачие, хотя бы

}rn привело к гибели человеческого рода». Иероним говорит:

«Брак всегда грех, все, что можно сделать, это простить его и

освятить», - поэтому его и сделали церковным таинством. Ориген

заявляет: «Брак - нечто нечестивое и нечистое, средство

сладострастия», - и, чтобы противостоять искушению, он

кастрировал себя. Августин учит: «Безбрачные будут блестеть на

небе, как светлые звезды, а их родители (произведшие их)

уподобляются звездам темным». Евсевий и Иероним - оба согласны,

что изречение Библии «Плодитесь и множьтесь» не соответствует

более времени и не касается христиан. Можно было бы привести

еще сотни цитат самых влиятельных учителей церкви, которые все

учили в том же направлении. И своими непрерывными поучениями и

проповедями они распространили неестественные взгляды на

половые отношения, которые как бы то ни было являются

повелением природы и выполнение которых - одна из важнейших

обязанностей жизненной цели. Этими поучениями современное

общество еще тяжело болеет и поправляется очень медленно.

Петр с особенным ударением восклицает: «Жены, повинуйтесь

вашим мужьям». Павел пишет к ефесянам: «Муж есть глава жены,

как и Христос - глава церкви», - и к коринфянам: «Муж есть

образ и слава божия, а жена есть слава мужа». Из этого следует,

что всякий глупый муж имеет право считать себя лучше, чем самая

превосходная женщина, и на практике так бывает и поныне. Точно

так же Павел поднимает свой авторитетный голос против более

высокого образования женщин. Он говорит (Тимофей, 2, 11 и т.

д.): «Жена да учится в безмолвии, со всякою покорностью, а

учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в

безмолвии». И к коринфянам (14, 34 и 35): «Жены ваши в церквах

да молчат, ибо не позволено им говорить, а быть в подчинении,

как закон и говорит. Если же они хотят чему научиться, пусть

спрашивают о том у мужей своих, ибо неприлично жене говорить в

церкви». Святой Фома Аквинский (1227-1274 годы) говорит:

«Женщина - быстро растущая сорная трава, она неполноценный

человек, тело которого только потому быстрее достигает полного

развития, что оно меньшей ценности и что природа меньше с ним

занимается». «Женщины родятся, чтобы вечно их держали под игом

господина и учителя, так как природа во всех отношениях дала

мужчине преимущество и предназначила его для господства».

Подобные учения свойственны не одному только христианству. Так

же как христианство представляет из себя смесь иудейства и

греческой философии, а последние опять-таки находят свои

источники в древней культуре индусов, вавилонян и египтян, так

и то подчиненное положение, на которое христианство обрекало

женщину после прекращения материнской линии, было общим

явлением для культурного мира. Вот что говорится в индусской

книге законов Ману60: «Причиной бесчестия является женщина,

причиной вражды является женщина, причиной мирского

существования является женщина, поэтому следует избегать

женщины». Наряду с унижением женщины в довольно наивной форме

находит свое выражение и постоянный страх перед ней; так, у

Ману говорится далее: «Женщины от природы постоянно склонны

соблазнять мужчин, поэтому мужчина не должен даже со своей

ближайшей родственницей сидеть в уединенном месте».

Таким образом, женщина является соблазнительницей как по

индийскому, так и по ветхозаветному и христианскому воззрениям.

Всякое господство предполагает унижение подвластного.

Подчиненное положение женщины до настоящего времени у отсталых

в культурном отношении народов Востока сохранилось еще более,

чем у народов с христианским мировоззрением. Положение женщины

в так называемом христианском мире постепенно улучшалось не

благодаря христианству, а благодаря западной культуре,

приобретенной в борьбе против христианского мировоззрения.

Христианство нельзя рассматривать как причину того, что

onknfemhe женщины в настоящее время лучше, чем во времена его

возникновения. Неохотно, уступая лишь необходимости, оно

отказалось от своего истинного отношения к женщине. Те, которые

увлекаются «миссией христианства, освобождающего человечество»,

держатся, конечно, другого взгляда. Они утверждают, что

христианство вывело женщину из ее прежнего низкого положения, и

опираются при этом в особенности на позднее возникший в

христианстве культ Марии, или богоматери, что является знаком

уважения к женскому полу. Но католическая церковь,

поддерживающая этот культ, вряд ли разделяет это воззрение.

Только что приведенные изречения святых и отцов церкви, которых

можно было бы привести еще много, проникнуты все вместе и

каждое в отдельности враждой к женщине и браку. Маконский

собор, споривший в VI столетии о том, есть ли у женщины душа, и

решивший этот вопрос в утвердительном смысле большинством

одного голоса, тоже не является доказательством дружественного

отношения к женщинам. Введение Григорием VII безбрачия

духовенства61 с целью иметь в нем силу, которая не отвлекалась

бы от службы церкви никакими семейными интересами, было

возможно лишь благодаря лежавшим в основе церкви воззрениям о

греховности плотских побуждений. Также и различные реформаторы,

в особенности Кальвин и шотландское духовенство, своей яростью

против «плотской похоти» не оставили никакого сомнения в том,

что христианство по своему воззрению враждебно женщине62.

Введя культ Марии, католическая церковь с умным расчетом

поставила его на место культа языческих богинь, существовавшего

у всех народов, среди которых тогда распространялось

христианство. Мария заступила место Кибелы, Милитты, Афродиты,

Венеры, Цереры и т. д. у южных народов, место Фрейи, Фригги и

т. д. у германских народов, она была только идеализирована в

христианско-спиритуалистическом духе.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ЖЕНЩИНЫ В СРЕДНИЕ ВЕКА