3.1. Этнические особенности познавательных процессов

Изучение влияния этнических особенностей на структурно-функциональную организацию психики на отдельных этапах онто- и филогенеза – важнейшее условие для понимания психофизиологических отличий представителей разных народов.

Некоторые ученые, считая культуру универсальным механизмом адаптации общества к природной и социальной среде, рассматривают предмет этнопсихологии как часть культуры, как производное от нее.

Таким образом, они сводят изучение этнопсихологических проблем исключительно к определению условий жизни и способов выработки определенных поведенческих, реакций на конкретные жизненные обстоятельства того или иного этноса.

Другие предупреждают о возможном обеднении содержания этнопсихологической науки из-за сведения ее предмета к рассмотрению исключительно таких понятий, как «национальный характер» или «национальные потребности», которые обнаруживаются обычно на уровне обыденной психологии и часто метафоричны. Они обращают внимание на необходимость рассматривать предмет этнопсихологии не в системе социально-психологических явлений, а прежде всего в системе общей психологии как науки, изучающей наиболее общие психологические закономерности, принципы и понятия. Только тогда этнопсихологические особенности проявятся не как перечень отличий, а во взаимосвязи друг с другом и с другими общечеловеческими, присущими конкретному обществу групповыми и индивидуально-личностными психологическими особенностями.

По мнению И. С. Кона, исследования в этнической психологии могут быть либо социокультурными (характеристики общества, культуры), либо психологическими (свойства индивида, входящего в тот или иной этнос). Поэтому вполне закономерно, что в зависимости от изучаемого предмета меняется и методический аппарат, и логика исследования. Это можно проследить на примере различных подходов к изучению такого психического процесса, как мышление.

Еще в XIX в. психология игнорировала факт социально-исторической детерминации высших психических функций. Считалось, что внутренние свойства и основные законы психической жизни (ассоциации, апперцепции, структурность восприятия, условные связи) остаются неизменными, и, таким образом, общественные формы деятельности – это проявления психологических свойств человека, установленных в психологии.

Так, В. Вундт в своем многотомном труде «Психология народов» сделал попытку расшифровать такие социальные явления, как религия, мифы, мораль, право, с позиций индивидуальной психологии, видя в них проявление законов ассоциации и апперцепции. Понимание психических процессов как продуктов эволюции связано с теориями Ч. Дарвина и Г. Спенсера. Они пытались проследить, как развиваются сложные формы психической деятельности, как в результате эволюции элементарные формы биологического приспособления к изменяющимся условиям среды превращаются в сложные формы адаптации.

С середины XIX в. широкое распространение получили идеи о том, что развитие индивида воспроизводит развитие рода («биогенетический закон», «закон рекапитуляции»). Они были использованы для следующего вывода: мышление отсталых народов приближается к мышлению детей, а отсюда— расовая неполноценность отсталых народов.

Преобладающая во второй половине XIX в. биологическая ориентация выражалась и в отождествлении культурных различий – с расовыми. Так, Спенсер приписывал меньшие умственные способности не только «низшим» расам, но и «низшим» классам в промышленных странах, которые, как он считал, занимают свое место в обществе в результате естественного отбора. Тайлор также не отказывался от классификации рас по грубой шкале развития цивилизации и делал вывод о том, что цивилизованный человек не только умнее и способнее дикаря, но даже лучше и счастливее его.

В противовес биологизаторским теориям французская социологическая школа пыталась показать, что основные формы психической жизни человека – это продукт общественной жизни.

Другой представитель французской социологической школы, Л. Леви-Брюль, считал, что мышление человека, живущего в условиях примитивной культуры, является продуктом господствующих в этом обществе общих взглядов или «коллективных представлений», что оно дологично, диффузно и работает по закону сопричастности. Такое мышление имеет магический характер, т. е. отражает не практические отношения человека с реальной действительностью, а систему тех верований и примитивных представлений, которые складывались в первобытном обществе.

С 1930-х годов во всем мире возникает и увеличивается интерес к сравнительно-историческому анализу психических процессов человека. Это исследования, известные под общим названием кросскультурные, или исследования проблем формирования психики в условиях различных культур.

В целом можно выделить две основные концепции изучения психических процессов, которые, по словам А. Р. Лурия, способствовали внедрению научного метода в этнопсихологические исследования.

Первая концепция сформулирована в трудах французского исследователя К. Леви-Стросса. Он исходил из того, что основные логические операции на разных этапах исторического развития остаются одними и теми же. Человек примитивного общества так же, как и человек развитой культуры, ищет пути к объективному знанию, исходит из активных гипотез, пытается упорядочить свое мышление и свой опыт в известные логические системы. Но, классифицируя поступающую информацию, он выбирает иные, более наглядные и непосредственно воспринимаемые признаки, способы обобщения остаются многообразными и неустойчивыми.

Таким образом, если у культурного человека в основе мышления лежат устойчивые, однозначно логические основания, то примитивного человека отличает тенденция связывать вещи, которые могут быть связаны друг с другом только в соответствующей ситуации (например, топор и очки объединяются по признаку их «нужности» для человека).

Эти положения Леви-Стросса близки к концепции выдающегося отечественного психолога Л. С. Выготского, сформулированной на три десятилетия раньше. Выведение причин различных форм логического мышления из основных форм практики субъекта, а не из его внутренних психологических особенностей — один из наиболее прогрессивных выводов современной сравнительной психологии.

Вторая важная для развития этнопсихологии концепция была предложена антропологической лингвистикой. В ее основе лежит утверждение, что особенности человеческого сознания можно понять, лишь учитывая тот язык, который применяется для выражения мысли. Язык человека не только выражает мысль, но и принимает непосредственное участие в ее формировании — вот суть гипотезы, получившей название «гипотеза Сепира – Уорфа».

Многие антропологи также пытались охарактеризовать познавательные процессы в различных культурах, исходя из представлений о функциональной организации правого и левого полушарий головного мозга, обеспечивающих качественно различные мыслительные процессы. У большинства людей (у правшей) правое полушарие перерабатывает информацию как целое, а в левом полушарии происходит ее последовательная переработка, наиболее важной особенностью которой является использование речи. Данные фило-, антропо- и онтогенеза свидетельствуют о неравномерном развитии отдельных мозговых структур в виде более позднего формирования и созревания зон мозга, ответственных за сложные последовательные процессы переработки и кодирования информации. По-видимому, представители разных культур отличаются тем, какие мыслительные процессы им чаще надо использовать в конкретных практических ситуациях.

Для развивающихся культур более характерны целостное чувственное отражение (конкретное узнавание, зрительно-пространственный анализ, целостное восприятие), эффективность в конкретных видах деятельности с опорой на прошлые знания, что обычно рассматривается как функции «правополушарных» процессов и стабильное ядро мозговой организации человека любой культуры.

В то же время такие «левополушарные» процессы, как абстрактное познание с помощью речи, аналитическое восприятие, обобщенное узнавание, произвольность и возможность прогнозировать – это те оперативные процессы, которые более характерны для представителей развитых культур. Они формируются в ходе воспитания и образования человека любой культуры и обеспечивают его индивидуально-изменчивое поведение.

Неравные в указанном отношении правое и левое полушария соединены в единый мозг, и парное их функционирование или межполушарное взаимодействие остается главным условием формирования оптимальной нервно-психической деятельности. Закон единства симметрии – асимметрии с прогрессивной тенденцией нарастания асимметрии мозга — это тот механизм, который помогает нам понять, с одной стороны, эволюцию и развитие человека, а с другой – особенности познавательных процессов представителей различных культур.

Итак, анализ экспериментальных данных, накопленных психологами, нейро- и психофизиологами, позволяет сделать несколько общих выводов.

1. Основной в определении этнических особенностей психики является социокультурная детерминанта.

2. Структура познавательной деятельности на разных этапах исторического и культурного развития не остается постоянной, а перестраивается с изменением условий общественной жизни и конкретной практики. Главная особенность наблюдаемых сдвигов – это переход от непосредственного наглядно-действенного опыта к основам теоретического знания путем постепенного овладения отвлеченными понятиями, закрепленными в языке, т. е. в общефилософском смысле — переход от чувственного к рациональному.

3. Принципы функциональной асимметрии и межполушарного взаимодействия мозга человека, единые для людей разных культур как видовые, в конкретных функциональных связях могут быть неодинаковыми для представителей разных этносов. Вместе с тем при соответствующих внешних условиях (среда обитания, воспитание, образование) именно эти принципы мозговой организации психической деятельности обеспечивают каждому человеку, независимо от его национальной или расовой принадлежности, равные познавательные возможности.