§ 5. Развитие социологии образования в 1970—1980-е годы

В этот период количество исследований по различным вопросам социологии образования и в самых разных регионах страны существенно возросло [43]. Это прежде всего работы М.Х.Титмы в Эстонии по ценностным ориентациям при выборе профессии [11, 38]. В Ленинграде большую работу по социальным проблемам высшей школы и молодежи вели Л.НЛесохина, В.В.Водзинская, В.ТЛисовский [3, 21, 22]. Интересные исследования по проблемам молодежи и студенчества осуществлялись на Украине [55]. В Москве начались социально-педагогические обследования под руководством Р.Г.Гуровой [8].

На Урале выделяются публикации о жизненных путях учащихся (Ф.Р.Филиппов, Л.Н.Коган). В Нижнем Тагиле было предпринято исследование, цель которого заключалась в изучении изменений в социальном составе школьников и учащихся профтехучилищ одного и того же поколения по мере их продвижения к выпускному классу. Выяснилось, что в средней школе существуют определенные социально-дифференцирующие факторы, результатом действия которых являются некоторый отсев детей рабочих после окончания обязательного восьмилетнего образования и увеличение в выпускном классе доли детей специалистов и служащих с высшим образованием [49]. В 1973 г. почти аналогичные результаты дало обследование учащихся различных учебных заведений шести регионов страны, проведенное под руководством М.Н.Руткевича и Ф.Р.Филиппова Институтом социологических исследований АН СССР. Обнаружились неравномерное распределение учителей-выпускников университетов и педагогических институтов между школами города и села, оседание значительной части выпускников наиболее крупных вузов в местах расположения этих учебных заведений, низкий уровень приживаемости выпускников крупных вузов в сельской местности, особенно в восточных районах страны. Все это сказывалось на уровне подготовки школьников и. в конечном счете, способствовало воспроизводству социальных различий в области образования [49, с. 43, 82]. Исследования Филиппова обнаружили нарастающую феминизацию учительских кадров при неравном распределении юношей и девушек между различными формами среднего образования.

Очевидно, что уже первые работы в области социологии образования несли в себе сильный социально-критический заряд. Хотя в них не было прямых выпадов против господствующей идеологии, статистические выкладки и их анализ рисовали образ совсем иного общества, иной системы образования. Выявилось, что в существующей системе очевидны острые противоречия между аспирациями и потребностями, неравенство шансов на получение образования, большие различия между социальными группами в отношении к профессиям, многие учащиеся не уверены в том, что они смогут работать по тем профессиям, которые им нравятся, так как производственное обучение поставлено плохо.

Здесь нет возможности перечислить всех исследователей, которые принимали участие в становлении социологии образования, да и сам процесс специализации еще не зашел так далеко, чтобы можно было четко выделить тех, кто работал именно в этой области знания.

Эмпирические исследования стимулировали и теоретические разработки. Они велись, во-первых, в рамках самих эмпирических исследований, когда полученные данные обобщались на уровне главным образом «теорий среднего уровня». Одновременно эта сфера знания подпитывалась исследованиями, которые вели социологи других направлении, а также социальные философы, психологи и культурологи.

Важную роль в развитии социологии образования сыграла опубликованная в 1967 г. книга И.С.Кона по проблемам социологии личности [19]. Выходит ряд публикаций по социологическим и социально-психологическим проблемам образования (работы А. Г. Здравомыслова, В.А.Ядова [53], С Н.Иконниковой [13], В.В.Водзинской [3] и др.). Они были важным стимулом для разработки теории и проведения эмпирических исследований в области социологии образования.

В начале 1970-х гг. был, по сути, разгромлен ведущий социологический центр, Институт конкретных социальных исследований АН СССР, и введена жесткая цензура. В результате социология образования более чем на десятилетие утратила динамизм; разработки в данной области стали в большей степени ориентироваться не на разрешение актуальных проблем и практических задач, но на политическую конъюнктуру и диктуемые сверху идеологемы (скажем, «становление социальной однородности», «повышение политического сознания молодежи» и пр.). Многие исследователи вынуждены были находить и «открывать» в эмпирическом материале то, чего там не было, но что отвечало данным идеологемам, при этом скрывая или искажая реальные социальные факты.

Тем не менее и в это время появляются значительные и отличающиеся высоким профессионализмом исследования в рассматриваемой предметной области: например, изучение формирования социального облика молодежи в процессе воспроизводства социальной структуры общества (работы Н.А.Аитова, М.Х.Титмы. О.И.Шкаратана и др. [7, 11, 35, 46]). В работах Ф.Р.Филиппова второй половины 1970-х — начала 1980-х гг. [51] заострялось внимание на том, что выбор социального статуса и профессии выпускником учебного заведения не исчерпывает всей сложности его социальных ориентации. Социальный облик молодого человека следует рассматривать целостно, отмечал автор, в том числе с точки зрения его социального происхождения и направленности его жизненных планов. Именно в результате определяющего действия этих факторов и происходит воспроизводство и развитие социальной структуры общества.

Продолжались исследования профессиональных ориентации и образа жизни отдельных групп молодежи, в частности, анализировались профессиональные аспирации выпускников средних школ (Д.Л.Константиновский, В.Н.Шубкин [20]), образ жизни и духовный облик студентов высших учебных заведений (В.Т.Лисовский [22, 29]). Л.Г.Борисова в Сибири предприняла попытку изучить учительство как социально-профессиональную группу, а ее коллега В.Н.Турченко — проанализировать влияние НТР на революцию в образовании [2, 48].

В том же ряду — социально-психологические исследования состояния учебно-педагогического коллектива (А.И.Донцов [9]). Опираясь на марксистскую методологию, автор разработал концепцию предметно-ценностного единства как ведущего фактора интеграции коллектива. В результате были выделены показатели для измерения состояния учебно-педагогических коллективов: целостность, организованность, эффективность, целенаправленность, сплоченность, динамичность, самостоятельность.

Активно начинает свою работу по социальному прогнозированию И.В.Бестужев-Лада [31]. Им выдвигается ряд методов и подходов к прогнозированию, которые могли широко использоваться и в системе образования. Исследования строились в рамках комплексной методики разработки социальных прогнозов, которая предусматривает следующие этапы. Вначале осуществляется построение программы прогностического исследования (предпрогнозной ориентации) с уточнением объекта, предмета, целей, задач, рабочих гипотез и пр. Далее следует построение исходной (базовой) модели простейшего типа в виде совокупности минимально необходимого числа показателей, а также модели прогнозного фона в виде параллельной системы аналогичных показателей по внешним факторам, влияющим на развитие объекта исследования, — научно-техническим, демографическим, экономическим, социологическим и другим. Затем следует поисковый прогноз (экстраполяция в будущее показателей исходной модели с учетом данных прогнозного фона для выявления перспективных проблем, подлежащих решению средствами управления) и нормативный прогноз (построение средствами целеполагания «дерева целей», определение альтернативных путей их достижения, т.е. оптимального решения проблем, выявленных поисковым прогнозом). Последним этапом прогнозного исследования социолог полагает верификацию полученных данных и выработку на их основе рекомендаций для принятия решений.

Исследования Бестужева-Лады, ориентированные не столько на ближайшую, сколько на длительную перспективу, явились одним из направлений поисков путей развития системы образования. В них доказывалась необходимость глубокого реформирования отечественной школы перед лицом тех социально-культурных проблем, с которыми столкнется общество на пороге XXI в [1].

По мере ужесточения цензуры, дабы избежать обсуждения советских реалий и не следовать навязываемым сверху идеологемам, некоторые исследователи вынуждены были уйти от собственно социологической трактовки образования и воспитания молодых людей в сторону психологизации тематики. Ярким примером являются работы И.С.Кона, который сконцентрировал внимание на внутренних механизмах человеческого «Я» и на том, как модифицируются процессы самосознания в сравнительно-исторической, кросскультурной. возрастной перспективе [18]⁴¹. Этот поворот благоприятно сказался на исследованиях ученого' в профессиональном отношении его труды существенно выиграли. В них также содержались значительный нравственный пафос, утверждение независимости личности, автономии ее мыслей и действий. В абстрактной форме на материале иных культур и общественных систем обсуждались проблемы личной ответственности индивида за его социальный и нравственный выбор. Работы Кона идейно стимулировали к продолжению исследований многих социологов образования и молодежи, морально поддерживали их в условиях цензуры и необходимости бороться за каждое обобщение фактуальных данных о социальной действительности.

Международные исследования. В 1970 г. на Всемирном социологическом конгрессе в Варне по предложению советских специалистов при Исполкоме Всемирной социологической ассоциации был создан Научно-исследовательский комитет по социологии образования, который стимулировал международное сотрудничество. Был реализован ряд международных проектов, в которых активное участие принимали советские ученые.

Прежде всего, сотрудничество охватывало социологов из СССР и стран Восточной Европы. Так, специальный международный проект был реализован в конце 70-х гг. исследователями из СССР, Болгарии, Венгрии, ГДР, Чехословакии. Он был нацелен на изучение общего и специфического в сознании и поведении различных групп молодежи в период завершения образования и начала трудовой деятельности. Итоги проекта были опубликованы в монографии «Трудящаяся молодежь: ориентации и жизненные пути» [47], где содержались эмпирические данные и методические документы. Проводя эти исследования, участники проекта исходили из необходимости многостороннего подхода к изучению социологических проблем образования: анализу ценностных ориентации, профессиональных склонностей, личных планов и т.п. и реального поведения, т.е. социальной, профессиональной, территориальной мобильности, жизненных путей выпускников школ.

Такие исследования проводились и позже социологами из СССР и Восточной Европы. Специалисты в области социологии образования отчетливо представляли себе, что эти проблемы имеют не только академический интерес. Обсуждались практически важные проблемы, связанные с профессиональным самоопределением, т.е. те, с которыми приходится сталкиваться молодежи, органам просвещения и социального управления: в чем специфика престижа профессий среди разных групп выпускников школ; какие социальные факторы влияют на выбор профессии; как сказывается первый выбор на процессах социальной мобильности, на жизненных путях молодежи; как разрешается противоречие между потребностями общества в кадрах и аспирациями и экспектациями молодого поколения; в чем специфика современной демографической ситуации и какое влияние оказывает она на профессиональное самоопределение разных социальных групп; с какими проблемами и трудностями в этом плане придется столкнуться в ближайшие годы; какой опыт накоплен в каждой стране-участнице данного проекта в решении этих проблем и в какой мере он может быть использован в других странах?

Дальнейшее развитие исследований в области социальных вопросов образования у нас в стране было тесно связано с политической ситуацией и отношением представителей власти к социологии.