§ 5. Российская социология науки в период реформ

Распад Советского Союза и проводимые в России преобразования экономических и государственных структур радикально изменили положение науки в обществе, социальные условия ее развития и тематику социологических исследований науки. В результате превращения бывших республик СССР в политически самостоятельные государственные образования между ними распределился и его научный потенциал. Тем самым прекратила свое существование в качестве единой системы «советская наука», были нарушены сложившиеся внутри нее научные коммуникации, разорваны многие научные связи. Следующим ударом уже непосредственно по российской науке (которой досталось свыше 70% научного потенциала СССР) было резкое сокращение государственного финансирования, размеры которого не обеспечивали проведение научных исследований и оплату труда ученых на прежнем уровне. Доля науки в ВНП снизилась с 2,9% в 1990 г. до 0,5% в 1995 г., что типично для слаборазвитых стран. Приватизация и спад производства свели к минимуму общественную потребность в научных исследованиях и разработках, а ликвидация многих промышленных министерств сделала бесхозной обслуживавшую их отраслевую науку.

Наступил глубокий и затяжной кризис науки. Значительное сужение возможностей для проведения исследований, для нормальной научной жизни, падение заработной платы ученых вызвали ощутимый отток научных кадров, переход в другие, более высоко оплачиваемые, сферы деятельности внутри страны, а также эмиграцию. Обретенная гражданами свобода выезда за рубеж обернулась для страны «утечкой умов». Наука и научный труд стали терять свой ранее достаточно высокий престиж, что создало проблемы с пополнением науки новыми, молодыми кадрами. На повестку дня встал вопрос о спасении российской науки и реформировании ее социальной организации, с тем чтобы адаптировать ее к условиям рыночной экономики. Если в прежнем виде науку сохранить невозможно, то надо было предотвратить падение научного потенциала ниже такого уровня, который мог бы послужить стартовой площадкой для последующего подъема.

Меры, предпринятые государством с этой целью в период до 1996 г. включительно, свелись к избирательной приоритетной поддержке конкретных научных направлений, школ, организаций и отдельных ученых. Сохранению научного потенциала должно было способствовать создание федеральных научных центров, получающих дополнительные ассигнования и некоторые экономические льготы; учреждение научных фондов для финансирования на конкурсной основе исследовательских программ, стипендий выдающимся ученым и научной молодежи (для претендентов на эти стипендии также предусмотрен конкурс).

С другой стороны, действующие научные организации сами искали альтернативные источники финансирования, а научные сотрудники — работу по совместительству. Определенную финансовую помощь российской науке начал оказывать Запад с помощью научных фондов (фонды Сороса, Макартура, Форда) и финансирования исследований, проводимых российскими учеными совместно с зарубежными.

Хотя все эти действия кардинального решения проблем, стоящих перед российской наукой, не дали, они помогли несколько замедлить процесс ее распада и деградации. Чтобы переломить эту тенденцию, науке требуются ресурсы и такая модель ее организации, которая в большей мере соответствует новым социальным условиям: многообразие источников финансирования, значительный простор началам самоорганизации, интегрированность в мировую науку, наличие инновационной системы и рынка новых технологий, продуманная государственная научно-техническая политика и т.д. Изменение социального контекста науки создает благоприятные предпосылки для демократизации и децентрализации управления, развития процессов самоорганизации, проявления инициативы, для большей открытости и органичного вхождения в мировую науку, для утверждения автономии науки как социального института. Будущее российской науки зависит от решения многих социальных проблем и само представляет собой социальную проблему, в поисках оптимальных вариантов решения которой важная роль принадлежит экономике и социологии науки. Этим определяются исследовательские задачи социологии науки в период российских реформ: обоснованная критика недостатков и слабостей советской системы организации науки, отслеживание процессов и изменений в социально-организационной инфраструктуре российской науки с выявлением негативных и позитивных тенденций, разработка наиболее приемлемых и соответствующих национальным интересам сценариев и социальных моделей ее развития во взаимодействии с обществом.

Таким образом, меняется сам объект социологии науки, что обесценивает многие результаты, полученные при изучении социальных проблем науки в условиях плановой экономики советского периода. Но это не значит, что все, что было сделано социологией науки в советский период, следует отбросить. Имеются принципиальные вещи, сохраняющие свое значение. Надо учитывать, что социальные характеристики науки отражают не только специфику общественного строя, но и особенности познавательной деятельности с ее системой отношений в рамках института науки вообще.

С чисто познавательной точки зрения, происходящие в посткоммунистических обществах процессы в сфере науки представляют большой интерес, ибо с полной очевидностью выявляют огромную зависимость науки от общества в целом, от способа производства, государства и его политики, общественного спроса на науку, системы образования, восприятия и оценки науки общественным сознанием, реального положения науки в обществе и ее престижа, в том числе в глазах молодого поколения и т.д.

Освободившись от тисков полного огосударствления, наука попала в не менее жесткие и беспощадные финансовые тиски. Зажатая ими, она не может использовать в своих интересах и доли тех возможностей, которые у нее появились. Одним из путей преодоления этой опасной ситуации является установление отношений между наукой и государством на новой основе, ибо оно объективно заинтересовано в научном прогрессе и, исходя из этого, должно помогать выходу науки из состояния кризиса. Но не менее важна здесь и собственная активность и инициатива научного сообщества России. Социологи Петербурга провели после 1991 г. ряд обширных социологических исследований, включая анализ структуры научного потенциала своего города, внутренней и внешней миграции, изменений в формах организации науки и в особенности научной элиты, т.е. слоя выдающихся авторитетных ученых. Понятие элиты ныне уже может легально использоваться при исследовании структур российского общества. Для науки оно важно, поскольку научная элита — ядро, главная составляющая потенциала науки, и это та группа людей, которая несет особую ответственность за уровень науки и состояние научного сообщества в стране. Изучение интеллектуальной элиты Санкт-Петербурга (Ленинграда) в историческом и социологическом ключе, проведенное С.А.Кугелем, показало, что действие разрушительных механизмов затронуло и научную элиту этого мощного культурного и научного центра страны. Речь идет об ослаблении научных школ и известных в мире научных учреждений, нарушении преемственности поколений в науке, нарастающем разрыве между научными учреждениями и высшей школой [31]. Ученые довольно высоко оценивают средний уровень российской науки и считают, что причины негативных процессов объясняются не только общим состоянием российского общества, но и слабым руководством наукой и недальновидностью властей. Ученые стоически переносят трудности и полагают, что работать надо при любых условиях. В то же время существенные расхождения в оценках наблюдаются в различных возрастных группах, причем наиболее преданным науке выглядит старшее поколение научных работников. Аналогичные результаты были получены при социологических опросах ряда московских институтов. Вместе с тем престижным институтам, имеющим научные контакты и связи с зарубежными коллегами, если последние также заинтересованы в сотрудничестве, легче получить оплачиваемые заказы на исследования, что дает возможность этим институтам поддерживать свое научное направление.

Организационной базой социологических исследований науки в Санкт-Петербурге был филиал ИИЕТ РАН, где в 1996 г., наконец, удалось создать Центр социолого-науковедческих исследований во главе с С.А.Кугелем. В Москве сектор социологии науки ИИЕТ РАН под руководством Е.З.Мирской в 90-е гг. занимался мониторингом изменений, происходящих в российской фундаментальной, и прежде всего академической, науке под влиянием экономических и политических реформ [106]. Систематически проводились панельные исследования мотиваций, настроений и намерений ученых, их продуктивности, финансирования и организации научной работы и др., вопросов международного сотрудничества, его роли в процессах преобразования российской науки [48]. Сравнительно новым направлением для отечественной социологии науки является изучение компьютерных телекоммуникаций ученых как показатель их включенности в мировую науку. Эти исследования представляют интерес для российских ученых и органов научной политики. Вместе с тем состоянием российской науки интересуется и международная научная общественность, что позволило сектору включиться в международный проект «Процесс трансформации науки в странах Восточной Европы» [107].

В секторе также ведется изучение и сопоставление различных национальных моделей развития науки (Россия, США, Англия, Франция, Германия, Китай и др.) [84а].

В Институте социологии РАН основное внимание уделяется исследованию академической науки, сохранению ее интеллектуального потенциала. Д.Д.Райковой проведена с привлечением специалистов из других академических институтов целая серия эмпирических исследований по темам: «Возможности выживания академической науки в кризисных условиях», «Исследование путей повышения жизнеспособности академической науки», «Международные научные связи институтов РАН в условиях кризиса». Серьезный кризис современного российского общества ставит науку на грань деградации. Вместе с тем исследования показали, что в большей степени реализуется принцип самоорганизации научного сообщества, появляются новые формы и источники финансирования, включая зарубежные, открываются более широкие возможности для контактов с представителями мировой науки и др. [73, 73а].

Большой объем исследований в течение 1992—1997 гг. проведен по проблемам «утечки умов» из российской науки [6]. Массовый переход работников в другие сферы деятельности является прямой потерей для науки. Особенно сильно этот процесс коснулся отраслевой науки, численность занятых здесь значительно сократилась. Главная причина — низкая заработная плата, на которую невозможно прокормить семью, и более высокая оплата труда в коммерческих структурах, что в первую очередь существенно для молодых семей. Но уход молодежи из науки лишает ее будущего. Поддержка молодых ученых призвана приостановить этот процесс.

Изучение внешней миграции показало, что хотя численно она в десять раз меньше, чем миграция внутренняя, и составляла примерно 5-6 тыс. человек в год, но касается преимущественно самых квалифицированных, зрелых и перспективных молодых ученых, которые надеются получить за границей работу по специальности. Поэтому численно количественные показатели не отражают адекватно интеллектуальных потерь российской науки. При этом различаются эмиграция ученых, т.е. их окончательный переезд в другую страну, и «маятниковая» миграция, рассматриваемая как одна из форм международного научного сотрудничества. Детальное изучение миграционных процессов в науке должно способствовать поиску эффективных средств и способов государственного регулирования этих процессов с целью сохранения способности страны иметь науку, работающую на современном мировом уровне. Но фундаментально этот вопрос решается созданием благоприятных условий для самореализации ученых у себя на родине. Существуют еще и скрытые потери, когда научные работники лишь числятся в штате институтов, но либо находятся в длительных отпусках «за свой счет», либо просто не могут заниматься исследовательской работой из-за отсутствия финансов.

Вызванные российскими реформами изменения в научном сообществе стали предметом изучения социологов Новосибирска. Начиная с 1992 г. ими было проведено несколько опросов ученых новосибирского «наукограда» (Академгородка), где воздействие реформ на науку проявилось в особо концентрированном виде. Исследования выявили доминирующую тенденцию: резкое снижение финансирования науки и ее статуса в обществе повергло научное сообщество в шоковое состояние; затем начался постепенный выход из этого состояния на путях поиска альтернативных источников выживания и новых форм самоорганизации науки [69]. Данные исследований также показывают, что и в Москве, и в Санкт-Петербурге, и в Новосибирске реакция академических ученых на происходящие изменения практически идентична.

Научное сообщество, конечно, озабочено судьбой российской, науки, и проблема ее будущего обсуждается не только в специальных изданиях. По этому вопросу имеются как оптимистические, так и пессимистические прогнозы, разрабатываются сценарии возможного развития науки в зависимости от уровня ее финансирования. Некоторые известные исследователи науки утверждают, что в СССР была создана «избыточная» в количественном отношении наука, и эта избыточность сейчас довлеет над российской наукой [76]. Такой подход соответствует и мнениям ряда западных экспертов, утверждающих, что по своим экономическим возможностям Россия может обеспечить лишь одну треть доставшейся ей в наследство от СССР науки. К тому же у нее нет оснований претендовать на место в ряду стран, определяющих технологический уровень современного производства. Она должна отказаться от претензий на «технологический авангардизм». По их мнению, Россия здесь настолько отстала, что в обозримом будущем ей не удастся выйти на уровень передовых в технологическом отношении стран.

Что же существенною способна предложить здесь социология науки? Прежде всего, конечно, принципы подхода к анализу и решению этих проблем, а также объективное исследование современного положения науки. Это положение наглядно свидетельствует о глубокой органичной связи науки и общества. Перспективы развития науки в России зависят от отношения общества к науке. Социальные проблемы науки, таким образом, далеко выходят за пределы самой науки и становятся проблемами всего общества. И потому будущее российской науки зависит от решения вопроса о том, какая наука нужна России. Как великая держава Россия не может существовать без науки, работающей на мировом уровне. Согласиться со своим технологическим отставанием для России означало бы, что она изначально ориентируется на скромное место во втором или третьем эшелоне мирового сообщества. Поэтому вопрос о будущем науки в России — это вопрос о будущем самой страны.

Особенностью современной науки является генерирование не только нового знания, но и новых технологий. Таков конечный результат двух ее взаимосвязанных, но различных ветвей фундаментальной и прикладной науки Мировой опыт свидетельствует, что наука выходила из кризисного состояния лишь с помощью государства. Так было, например, в Германии и Японии после войны. Для России же, где традиционно, еще со времен Петра, организующая роль государства в развитии науки была велика, это имеет особое значение И сейчас от позиции государства, его научно-технической политики в решающей степени зависит судьба российской науки. Особенно это касается фундаментальной науки, которая никогда не являлась коммерческим предприятием, что не исключает поиска иных источников финансирования фундаментальных исследований.

Инновационная система, обеспечивающая технологический прогресс, во всех развитых странах служит передаче достижений науки в производство. Она зависит от состояния всей экономики, развития рыночных механизмов, создания рынка новых технологий и т.д. Однако само формирование этой системы также невозможно без участия государства, которое создает правовые, организационные, налоговые и иные основания этой системы.

Эти темы обсуждаются в сообществе социологов науки.

С 1991 г. в Санкт-Петербурге впервые в России начала работать ежегодная летняя Международная школа социологии науки и техники, где читают лекции ученые России и других стран. На занятиях школы рассматриваются социальные проблемы российской и мировой науки, слушателей знакомят с социологическими методами изучения науки. В 1992 г. выпущено первое учебное пособие по социологии науки [17].

Несмотря на все трудности научная жизнь в области социологии науки продолжается.