1.3 Становление и развитие отечественной социологии молодежи

В российской социологии интерес к молодежным проблемам впервые возник на рубеже XIX – XX веков. Его «спровоцировали» развитие капиталистических отношений в России и кризис традиционной семейной организации, развитие системы массового профессионального образования. Именно тогда заговорили о высвобождении молодого поколения из-под влияния семьи и выделении его в качестве объекта социализации со стороны государства.

П. Сорокин в работе «Кризис современной семьи», написанной им в 1916 году, описывал проблему разрыва традиционных связей между родителями и детьми в рамках семьи и передачу воспитательных и опекунских функций по отношению к подрастающему поколению в руки государства. П. Сорокин отмечал, что воспитание и обучение перестало быть исключительно семейной прерогативой. Широкая сеть детских учебных учреждений и воспитательных заведений означает, по существу, что у семьи отнимается не только функция первого воспитателя и «скульптора», но даже время, проводимое ребенком в кругу семьи, резко сокращается. В этом пассаже у П. Сорокина отразился исторический переход от рассмотрения ребенка как индивида, являющегося объектом социализации в семье, к анализу молодого поколения как общности, члены которой обладают сходным статусом «социализируемых» в рамках образовательных институтов.

Одновременно в публикациях того времени начала появляться проблематика студенческой и учащейся молодежи (А. Сперанский), при этом особенное внимание традиционно уделялось изучению быта и материального положения русского студенчества на основе бюджетов учебного и внеучебного времени (А. Кауфман).

В социальной статистике категория работающей молодежи (от 10-12 до 20 лет) существовала еще в материалах переписи 1897 года. Вследствие чего появлялись публикации, описывающие тяжелое положение рабочих-подростков на производстве и в бытовой сфере, их правовую незащищенность и уязвимость по сравнению с более старшими возрастными группами (И. Янжул, А. Бернштейн-Коган). Общую направленность этих работ можно охарактеризовать как демократическую традицию отстаивания интересов социально незащищенных и дискриминируемых групп, требующих дополнительного внимания и опеки со стороны властей.

Новый всплеск интереса к молодежи в 1920-е годы оформился в связи с практической управленческой деятельностью партийных, советских и общественных организаций и имел четко выраженную прикладную ориентацию. Появление в те годы многочисленных исследований молодежи по сравнению с другими социальными группами было связано с тем, что использование техники формального анкетного опроса наталкивалось на почти полную неграмотность основной части населения и ее неспособность заполнить бланки, тогда как среди молодой части населения процент грамотных был значительно выше. Большинство работ этого периода было посвящено анализу различных аспектов труда и воспитания молодежи. Интерес к трудовой активности молодежи объяснялся прагматической потребностью преодолеть техническую отсталость производства и его дезорганизацию, низкую культуру труда, доставшуюся как наследие царского режима и разрушительных войн.

Следующий всплеск интереса к молодежи в послереволюционный период приходится на середину 30-х годов ХХ столетия. Он был связан с тем, что во взрослую жизнь вступало первое поколение, выросшее в советских условиях, и его социальный облик был аргументом в доказательстве достижений нового строя.

Здесь молодежь рассматривалась как объект социалистического воспитания. Ее социальные характеристики «подгонялись» под политические идеалы партии и определялись степенью приближения к поставленным целям: политическая активность и участие в процессе социалистического строительства. К примеру, в 1936 году появился первый статистический сборник «Молодежь в СССР», составленный на основе текущих статистических материалов. Это издание было приурочено к X съезду ВЛКСМ. Несмотря на наличие большого количества действительно ценной информации, сборник носил ярко выраженный идеологический характер.

В середине ХХ столетия в отечественной социологии молодежи сформировалось два направления. Суть первого из них заключалась в сборе, обобщении и анализе данных эмпирических исследований относительно проблем коммунистического воспитания подрастающего поколения. С другой стороны, наметилась тенденция активного противостояния этому социальному заказу при одновременном развитии исследований, направленных на изучение молодежи как субъекта общественной жизни и ее интересов. Симптоматично, что именно в этот период в Институте конкретных социальных исследований возникают два подразделения, ориентированные на изучение молодежи как субъекта общественного развития: «Социальные проблемы образования» (В.Н. Шубкин) и «Прогнозирование социальных потребностей молодежи» (И.В. Бестужев-Лада). Именно это направление стало реальной основой для становления социологии молодежи как особой дисциплинарной отрасли.

В отечественной ювенологии сложилось несколько научных школ: новосибирская (В.Н. Шубкин), свердловская (Ф.Р. Филиппов. М.Н. Руткевич и в дальнейшем Л.Я. Рубина), ленинградская (В.Т. Лисовский, И.С. Кон, С.Н. Иконникова) и эстонская (М. Титма).

В рамках новосибирской школы акцент в исследованиях был сделан на анализе профессионального самоопределения молодого поколения. Существенное значение имело введение понятия «престиж профессии» как показателя субъективного отражения социальной иерархии в массовом сознании.

Заслуга В.Н. Шубкина в области отечественной социологии молодежи состоит так же в изучении жизненных планов выпускников школ в сравнении с возможностями их реализации, что позволило существенно углубить представление о процессе вхождения во взрослую жизнь. Показательно, что в конце 70-х - начале 80-х годов ХХ столетия западная социология молодежи так же переориентировалась на социально-профессиональную проблематику.

Хотя большинство идей, предложенных В.Н. Шубкиным, так или иначе уже обсуждались в западной социологии, в отечественной социологии его с полной уверенностью можно считать основателем академической школы по исследованию проблем жизненного старта молодежи и престижу профессий. Термины «выбор профессии», «престиж профессии», «потребности общества в кадрах», «профессиональные ожидания» вошли в социологию благодаря публикациям В.Н. Шубкина. Он явился так же родоначальником методики долговременных исследований молодежи, где информация об одних и тех же индивидах собиралась через определенные промежутки времени, что позволяло фиксировать временные изменения в профессиональной карьере.

Специфика подхода, разработанного в рамках свердловской школы, состояла в том, что молодежные проблемы рассматривались сквозь призму воспроизводства социальной структуры советского общества и межпоколенных социальных перемещений. Эмпирической базой этого направления были проекты «Высшая школа» (1973-1974) и международное сравнительное исследование по проблемам воздействия высшего образования на социальную структуру общества (1977-1978). В результате появилось новое направление социологии молодежи - социальные проблемы студенчества.

Новое развитие в рамках свердловской школы получило изучение проблем межпоколенной мобильности. Результатом проводимых исследований стала публикация ряда научных работ, являвшихся в то время одними из первых социально-исторических исследований поколений. По существу, это был определенный прорыв: исследователи предприняли попытку подорвать аксиому о преемственности (повторяемости) поколений и рассмотреть их в «диалектике преемственности и новизны», иными словами, сконцентрироваться на различиях поколений, обусловленных социально-историческими особенностями их становления.¹

На становление эстонской научной школы² большое влияние оказал эстонский социолог Микк Титма. Перенеся в середине 1980-х годов на российскую почву методы американской традиции лонгитюдных исследований, М. Титма способствовал профессиональному становлению целого ряда российских молодых ученых. Специфику его интересов всегда составляла региональная и поселенческая дифференциация процессов жизненного самоопределения молодежи. В своих исследованиях М. Титма делал основной акцент на региональных особенностях жизненного пути поколения в рамках разных национально-территориальных общностей, различающихся по характеру культур и уровню экономического развития регионов. Ключевое внимание в его работах уделялось изменениям в объективном социальном статусе когорт в процессе профессионального и жизненного самоопределения. Реализованные М. Титма общесоюзные лонгитюдные проекты, позволили собрать банк социологической информации не только о закономерностях процесса социального взросления, но и о влиянии социальных изменений на жизненный путь когорты. Для их организации и проведения в СССР был создан один из крупнейших внеинституциональных научный коллективов, объединивший уже сложившихся исследователей из наиболее крупных научных центров СССР: Эстонии, Латвии, Литвы, Молдавии, Таджикистана, Урала, Алтая, Москвы. И хотя к настоящему времени этот уникальный научный коллектив распался, отдельные группы продолжают проводить исследования в разных регионах России (Алтай, Свердловская, Курганская, Тульская области и Москва), а так же на Украине, в Эстонии, Литве, Латвии.

Еще одно направление в развитии молодежной проблематики - социально-психологическое, представлено в основном ленинградской школой. Основная тематика исследований здесь была связана с изучением процесса социализации и становления личности молодого человека. На базе эмпирического материала здесь были построены типы жизнедеятельности студенческой молодежи. Многочисленные работы В.Т. Лисовского, начиная с конца 1960-х годов и до настоящего времени, были основным методологическим источником информации по проблемам молодежи.

В рамках ленинградской школы начинал свою деятельность и И.С. Кон, занимавшийся психологией юношеского

Имя И.С. Кона в отечественной социологии молодежи занимает особое место, а его труды оказали на ее развитие весьма существенное влияние.

Во-первых, занимаясь критикой зарубежных теорий и обладая энциклопедическими знаниями, И. Кон блестяще выполнял просветительскую функцию, привнося в «заидеологизированную» область социологии и социальной психологии новые идеи и имена, широко известные на Западе (С. Эйзенштадт, Дж. Колеман, Э. Эриксон, Г. Салливан, М. Мид). Это способствовало углублению понимания проблем социализации поколений, введению в научный обиход возрастных и когортных категорий и понятия жизненного цикла. Во-вторых, его работы о западном студенчестве и «студенческой революции» 1960-х годов позволяли полнее представить это явление, ставшее вехой в современной западной истории. В-третьих, исследования И. Кона по психологии юношеского возраста позволили уточнить специфику юности как особой фазы жизненного цикла и понять ее отличия от других возрастов. Он восполнил пробел в области социологического представления о самосознании личности, юношеской идентификации, возрастных кризисах, юношеском общении и юношеской субкультуре.

Начатые И. Коном исследования специфики молодежной субкультуры в 80-90-е годы ХХ столетия были продолжены В. Ливановым, В. Левичевой, Ф. Шереги, И. Сундиевым.