Глава 3. Коммуникационный процесс

формацией между ними, делает бессмысленной саму коммувд цию. Однако в реальности такого совпадения потенциалов не бь ет, но всегда существует большая или меньшая зона их Пересе! ния, которая обеспечивает возможность коммуникации, являет ее необходимым условием. Во-вторых, полное непониман! вызванное отсутствием точек пересечения культурных потещ лов коммуникантов, также оказывается невозможным, посколь" силу универсальности определенных сторон человеческого ощ подобные точки (универсальные знаковые единицы) всегда сущ« вуют. Это дает возможность находить общий язык представите) разных культур (вспомним знаменитых литературных героев бинзона и Пятницу). Таким образом, полюса абсолютного пони ния и непонимания одинаково недостижимы, любой коммувд тивный акт располагается между ними, приближаясь к тому другому. Возникает своеобразная качественная шкала оценок! зультативности коммуникации.

Для успешной коммуникации недостаточно овладеть тол языковым кодом в его узко структуралистском понимании (как! менклатуры знаков различных уровней и правил оперировг"* ими). Необходимо также овладеть социокультурным дом сообщества, на языке которого осуществляется коми ция, теми знаниями и представлениями, которые хранятся в1 «когнитивной базе» — совокупности знаний и представле общих для всех членов данного лингвокультурного сообщес Специфичность компонентов когнитивных баз различных соЦ культурных сообществ возводит барьеры в ситуации контаь ~" представителей, снятие которых возможно через введение в ' (сообщение) специфических фрагментов культуры реципис Однако даже если и существуют совпадения определенных ед различных когнитивных баз, структура стоящих за ними культ детерминированных представлений, соответственно их оцен! той или иной культуре, могут оказаться различными. Одно и означающее может связываться в различных культурах с разн| означаемыми и порождать различные ассоциации. *

Д.Б. Гудков приводит несколько иллюстрирующих подобь туацию примеров знаковых коннотаций. Так, «Хиросима» для! ского человека — жестокая и бесчеловечная акция америкаН армии и ее политического руководства, бессмысленная с вое точки зрения; для среднего же американца — то, что позвоЛ приблизить конец Второй мировой войны, избежать десанта Японские острова и тем самым спасти жизни сотен тысяч аМ" канцев и японцев (см.: Гудков Д.Б. Алгоритм восприятия текс

межкультурная коммуникация // Язык, сознание, коммуникация. _вып. 1-М., 1997. С. 117-121).

Другой пример: в русской культуре за романами Марка Твена о Томе Сойере однозначно закреплен статус детской литературы; американцы же «Приключения Тома Сойера» считают книгой для взрослых (на чем, кстати, настаивал и сам автор), герои романа вос­принимаются американцами как воплощение различных типов на­ционального характера.

К. Меннерт в своей книге о наиболее читаемых в России в 1980-х гг. писателях рассуждает о невозможности адекватно пере­ вести на английский и немецкий языки название повести В.М. Шук­ шина «Калина красная», хотя в обоих языках есть слово, обозна­ чающее данное растение; оно хорошо известно и немцам, и северо­ американцам, но не включается ими в тот же ряд ассоциаций,.обу­ словленных мифопоэтическими фольклорными представлениями, что и у русских. .

Проблема культурных барьеров коммуникации это и пробле­ма интерпретации одного и того же текста (сообщения, ин­формации), понимаемой как расшифровка смысла, стоящего за очевидным смыслом, раскрытие более глубоких значений, заклю­ченных в буквальном значении. Интерпретация — это осознанная или неосознанная попытка преодолеть дистанцию между культура­ми коммуникантов. Попытки такого рода не всегда бывают удачны­ми, ибо наталкиваются на культурные стереотипы, задающие жест­кие параметры «правильного» или «неправильного» истолкования текста (сообщения).

Так, Д.Б. Гудков описывает целый ряд ситуаций, сложившихся на занятиях по истории русской литературы для иностранных студен­тов в МГУ. Монгольские студенты, хорошо знающие русский язык, при чтении «Слова о полку Игореве» выразили удивление по пово­ду того, что данное произведение относится к числу классических и является высокохудожественным. Они объяснили, что объектом художественного изображения никак не может быть позорное по­ражение, свидетельствующее о бездарности военачальника, кото­рый при этом еще и оказался в плену. Поэзия должна рассказывать ⁰ великих победах и воспевать подвиги настоящих героев. Данный *е эпизод не входит в круг допустимых для поэзии.

Сказка «По щучьему велению» вызвала резко негативную реак-ЦИю практически всех студентов из Японии. Они сочли ее глубоко "^езнравственной, поскольку она повествует о том, как патологичес­кий бездельник, не совершив ничего полезного, не ударив палец о Палец, получает ничем не заслуженную награду. Они были очень УДивлены, что эта сказка весьма популярна в России и родители не