Развитие социальных институтов, видов помощи от архаических до современных форм благотворительности в западноевропейской парадигме помощи.

Исторические предпосылки социальной работы. Современное общество выработало специфический механизм, который — наряду с семьей, собственностью, государством и другими социальными институтами, доставшимися ему от прошлого, — обеспечивает его стабильность. Этим ме­ханизмом является социальная работа, которая понима­ется как профессиональная деятельность, направленная на помощь нуждающимся. Будучи современной формой социальной помощи, она возникла на основе предпосы­лок, сложившихся в истории культуры. К этим предпо­сылкам относятся различные формы социальной помо­щи, развивавшиеся со времен древности как на Востоке, так и на Западе.

Превращение прегоминида в современного человека, завершившееся примерно 40 тысяч лет назад, сопровождалось созданием социальных корм, которые ограничи­вали его половой инстинкт. Ограничение этого инстинк­та означало переход от неограниченных половых отно­шений, называемых промискуитетом, к различным формам контроля за ними, совокупность которых составила со временем институт брака.

Ограничение полового инстинкта, проявлявшееся преж­де всего в запрете кровосмешения, имело своим результатом деление людей на роды, которые в силу присущей им экзогамности объединялись в племена. Что касается со­циальной структуры первобытного общества, то до эпохи неолита она представляла собой совокупность локальных групп, возникших на основе кровнородственных связей. Локальная группа — это коллектив охотников или соби­рателей, во главе которого стоял руководитель, пользо­вавшийся наибольшим авторитетом среди его членов. Будучи универсальной по своим функциям, она обеспечи­вала материальную поддержку всем тем, кто входил в ее состав. Эта поддержка выражалась в том, что каждый член группы — трудоспособен он или нет — потреблял столько, сколько ему было положено, хотя и не наравне со всеми. Очевидно, что она вытекала из уравнительного потребле­ния, характерного для первобытного общества. Поэтому можно сказать, что возникновение социальной помощи в первобытном обществе отвечало потребностям развития группы, которая была вынуждена заботиться о тех, кто не мог прокормить себя сам.

В эпоху неолита, когда происходил переход от при­сваивающего хозяйства к производящему, локальные груп­пы уступили место общинам земледельцев или скотоводов. Если локальная группа в силу бродячего образа жизни отличалась сравнительной неустойчивостью, которая по­стоянно грозила ей распадом, то для общины была ха­рактерна привязанность к земле, находившейся в совме­стном пользовании ее членов. От локальной группы община унаследовала все ее функции, к числу которых принадлежала забота о тех, кто не мог прокормить себя сам. Кроме того, общинная помощь нуждающимся дополнялась семейной, а также индивидуальной, вызванной к жизни корыстными устремлениями претендентов на власть.

Первой формой социального контроля, пришедшей на смену промискуитету, был групповой брак, при котором все мужчины одной группы могли иметь половые отно­шения со всеми женщинами другой. Сменивший его пар­ный брак не служил еще основанием семьи, поскольку связанные им люди — мужчина и женщина — не имели своего хозяйства в рамках локальной группы. Возникно­вение семьи как малой социальной группы, основанной на браке и занимающейся хозяйственной деятельностью, произошло в эпоху неолита, которая характеризуется переходом от присвоения к производству. Этот переход стимулировал развитие производительных сил, которое привело не только к ослаблению экономической зависи­мости брачной пары от общины, но и к последующему превращению ее в семью. Особое положение в семье занимал ее глава, от которого требовалось быть не столько ловким добытчиком, сколько умелым организатором. "Глава семьи имел многочисленные обязанности, к числу которых относилась забота о благосостоянии ее членов. Что касается его прав, то важнейшим из них была редистрибуция, представлявшая собой перераспределение иму­щества семьи. Обладая правом редистрибуции, глава се­мьи мог сделать часть этого имущества предметом дарения, которое облегчало ему доступ к выборным должностям в общине. Практика такого дарения, известного под назва­нием «потлача», встречалась у многих народов древно­сти, а у североамериканских индейцев она сохранялась еще до недавнего времени. Таким образом, социальная помощь, вызванная к жизни потребностями развития пер­вобытного общества, с усложнением его социальной струк­туры стала рассматриваться как средство достижения власти, которая основывалась на авторитете.

На основе первобытной общины, превращавшейся из кровнородственной в соседскую, происходило становле­ние государства, власть которого предполагала уже не толь­ко авторитет, но и силу. Начало ему было положено на Востоке, давшем миру древнейшие очаги цивилизации — Месопотамию, Египет, Индию и Китай. Основу социаль­ной структуры древневосточного общества составляла со­седская община, которая объединяла сельскохозяйствен­ных производителей, связанных не столько родственными узами, сколько территориально. Унаследовав от пер­вобытной общины коллективную собственность на зем­лю, совместный труд людей и прочные связи между ними, она отличалась самодостаточностью, которая придавала ее необычайную стабильность. Эта стабильность обеспе­чивала защиту людей от политических потрясений, кото­рые обрушивались на страны Древнего Востока: затраги­вая только правящую верхушку, они практически не ка­сались простого народа, сохранявшего привычный ему образ жизни.

В древности на Востоке сложился механизм социаль­ной помощи, который не претерпел существенных изме­нений в последующие периоды его истории, а во многих регионах земного шара, относимых к «третьему миру», действует и сейчас. Его особенность заключалась в том, что каждый человек находился под защитой тех тради­ционных структур, к которым он принадлежал. Эти струк­туры включали в себя прежде всего семью и общину, ко­торые традиционно помогали своим членам. С развитием товарно-денежных отношений, которые несли с собой уг­розу благосостоянию людей, в число субъектов социаль­ной помощи вошли различные корпорации, создававши­еся на профессиональной основе. Так, в Древнем Египте, который славился своими пирамидами, существовали объединения каменотесов, отличавшиеся крайней зам­кнутостью. Что касается государства, то его роль в осу­ществлении социальной помощи сводилась к сохранению ее традиционных основ, которые стали облекаться в юри­дическую форму. Иными словами, одним из звеньев ме­ханизма помощи нуждающимся, который сложился на Древнем Востоке, стало социальное законодательство, свя­занное с деятельностью государства.

Великие культуры древности, существовавшие в Месо­потамии и Египте в течение нескольких тысячелетий, были названы немецким философом Ясперсом доосевыми. Их не затронул духовный процесс, который в середине I ты­сячелетия до н. э. привел к появлению современного че­ловека, способного осознавать свое место в окружаю­щем его мире. То, что человеческое сознание сделало сво­им предметом самое себя, стало отличительной чертой культур, существовавших в осевое время на Ближнем Востоке, а также в Индии, Китае и Греции. В это время закладывались основы мировых религий, центральное положение в которых занимали этические проблемы, свя­занные с поисками путей освобождения от власти вне­шних сил. К тем формам социальной помощи, которые были известны в доосевое время, в осевое добавилась еще одна — благотворительность, имевшая религиозную ос­нову. Большой вклад в развитие религиозной благотво­рительности на Востоке внесли иудаизм, индуизм, буд­дизм и конфуцианство.

История западной культуры начинается с античности, сделавшей высшей ценностью человеческую свободу, ос­нову которой составляла частная собственность. Выдви­жение частной собственности на первый план в обществен­ной жизни Древней Греции разрушало традиционный механизм социальной помощи, который оберегался госу­дарством, стоявшим над обществом. С превращением го­сударства в инструмент господства частных собственни­ков социальная помощь, ассоциирующаяся прежде всего с древнегреческой филантропией, приобрела классовый характер, который проявлялся в том, что значительная часть общества — рабы — была фактически лишена ее. Альтернативой классовому подходу к социальной помо­щи, получившему дальнейшее развитие в Древнем Риме, стало христианское понимание благотворительности как богоугодного дела, которое было универсальным по сво­ей направленности, а не ориентировалось на ту или иную группу в обществе.

Классовый характер, приобретенный социальной по­мощью в античности, ограничивал ее объект только теми категориями нуждающихся, которые считались полно­правными членами общества. Противоречие между потреб­ностью в социальной помощи, которая очень остро ощу­щалась в начале первого тысячелетия, и ограниченными возможностями ее реализации было снято в христианстве, предложившем свое понимание благотворительности. В иуда­изме необходимость помощи нуждающимся связывалась с волей Бога, а в буддизме, индуизме и конфуцианстве — с потребностями самосовершенствования личности, которая должна была постигнуть гармонию мира. Существование этой гармонии как первоначального состояния мира, которому были противны различные проявления недоброже­лательности по отношению к людям, предполагалось во­сточной культурной традицией, а милосердие иудейс­кого Бога не обосновывалось в Пятикнижии Моисея, а только постулировалось им. В христианстве мы впервые встречаемся с теорией благотворительности, в которой устанавливается логическая связь между милосердием и любовью, понимаемой как готовность пожертвовать со­бой ради других людей. Получив теоретическое обоснова­ние в виде христианского учения о любви и милосердии, благотворительность стала принимать систематический характер. Она вошла в повседневную жизнь христианских общин, а созданная на их основе церковь рассматривала ее как одно из важнейших направлений своей деятельности. Превращение христианства в мировую религию нача­лось в середине первого тысячелетия, когда оно вышло за пределы Римской империи. Распространение христи­анства, продолжавшееся более тысячи лет, имело много­численные последствия, два из которых заслуживают осо­бого внимания. Первым из этих последствий было то, что христианская церковь не только принимала активное уча­стие в деле помощи нуждающимся, но и в течение долгого времени играла в нем главную роль. Кроме того, христи­анская идея милосердия часто служила основанием бла­готворительной деятельности как общественных органи­заций, так и частных лиц. Только с эпохи Возрождения, когда в Европе началось широкое распространение идей гуманизма, в общественной и частной благотворительно­сти наряду с религиозными стали слышны и светские мотивы.

Культурное движение, вошедшее в историю под на­званием «гуманизма», возникло во Флоренции, которая в XIV в. стала экономическим центром Италии. Через два столетия гуманизм распространился на Германию, Фран­цию и другие европейские страны. Его сторонники пола­гали, что в каждом человеке заложены безграничные воз­можности (или достоинства), развитие которых составля­ет цель его жизни. Это развитие осуществляется посредством гуманистических занятий, включавших в себя изучение риторики, грамматики, поэзии, истории и моральной философии. Сделав предметом своих исследований челове­ка, гуманисты создали новое мировоззрение, которое имело не религиозный, а светский характер. Создание этого ми­ровоззрения привело к изменению мотивации благотво­рительной деятельности: если в христианстве она своди­лась к ссылке на волю Бога, сущность которого усматри­валась в любви, то у них — к признанию человека наивысшей ценностью.

Наиболее известным гуманистом, занимавшимся про­блемами благотворительности, был Вивес. В 1526 г. он разработал план помощи нуждающимся, который оказался исключительно актуальным в связи с окончанием Крес­тьянской войны в Германии, происходившей в ней на фоне общеевропейского движения Реформации. Этот план вклю­чал в себя регистрацию бедных людей, сбор частных пожер­твований для оказания им помощи, а также предоставле­ние работы тем из них, кто были здоровы. Идеи Вивеса от­носительно помощи нуждающимся оказали большое влияние на последующее развитие социального законо­дательства, неотъемлемой частью которого стали с XVI в. законы о бедных, действовавшие в Англии и ее колони­ях в Северной Америке.

Движение Реформации, возникшее в XVI в., имело не только антикатолическую, но и антифеодальную направ­ленность. Порожденный им протестантизм проповедовал моральные принципы, которые способствовали развитию буржуазных отношений. Не из религиозных, а из свет­ских оснований исходили в своей критике феодализма представители другого движения, получившего широкое распространение в XVIII в., — Просвещения. Согласно их представлениям, общество должно находиться в гармо­нии как с окружающим миром, так и с человеческой при­родой. Средством достижения такой гармонии просвети­тели считали образование, которое должно было положить конец невежеству, являвшемуся, по их мнению, главной причиной человеческих бедствий. В сфере благотворитель­ности идеи просвещения нашли свое выражение в созда­нии учебно-воспитательных учреждений, основанных на принципах человеколюбия.

В 1884 г. в Англии возникло сеттлементское движе­ние, распространившееся затем на Соединенные Штаты Америки, где оно просуществовало двадцать лет. Его ос­нователем был протестантский священник Барнетт, от­крывший в бедной части Лондона благотворительное уч­реждение под названием Тойнби-Холл, которое стало цен­тром социальной помощи окрестному населению. Это учреждение существовало за счет частных пожертвований, а основную часть его сотрудников составляли студенты, проповедовавшие идеи сокращения социальной дистан­ции между различными слоями общества. Тойнби-Холл послужил образцом для более чем четырехсот благотво­рительных учреждений, созданных в крупных английских и американских городах: по аналогии с европейскими кварталами в колониях их стали называть сеттльмента­ми. Занимаясь практической помощью нуждающимся, представители сеттлементского движения стали непосред­ственными предшественниками социальных работников. Возникнув в глубокой древности, благотворительность в течение многих веков оставалась основной формой, в которой осуществлялась помощь нуждающимся. В силу сравнительной неразвитости общественных отношений перед государством не стояла еще задача систематичес­кой помощи нуждающимся, хотя эпизодически оно им ее оказывало. Так продолжалось до конца XVIII — начала XIX в., пока страны Европы и Америки не вступили на путь промышленного переворота. Результатом промыш­ленного переворота явилось не только техническое усо­вершенствование производства, но и резкое обострение со­циальных проблем, которое проявлялось прежде всего в росте безработицы, нищеты и преступности среди населе­ния. Слегка смягчаемые благотворительной деятельнос­тью, эти проблемы наиболее громко заявляли о себе в периоды революций, которые прокатывались по странам Европы, расшатывая существовавшие в них государствен­ные устои. Становилось все более очевидным, что невме­шательство государства в решение социальных проблем чревато для него самыми серьезными последствиями. Поэтому неудивительно, что именно на время промыш­ленного переворота пришлось создание в странах Евро­пы и Америки социального законодательства. Система этого законодательства, регулировавшего отношения в социальной сфере, сложилась к концу XIX в., хотя свои­ми корнями оно уходило во времена древности.

Экономический прогресс, которым было отмечено раз­витие стран Запада в XIX в„_? сопровождался небывалым обострением социальных проблем, делавшим необходи­мым создание профессиональной помощи нуждающимся. Поэтому социальная работа, с которой ассоциируется та­кая помощь, является порождением западной культуры, хотя и вышедшим со временем за ее рамки» Она была при­звана нейтрализовать негативные последствия, которые имела для общества частная собственность, приобретшая в странах Запада абсолютное значение. В развитии соци­альной работы можно выделить три этапа, каждый из которых обладает качественной определенностью Первый из этих этапов характеризуется становлением профессио­нальной помощи нуждающимся, второй -— превращени­ем ее в социальный институт, а третий — выходом за рам­ки западной культуры.

Становление и развитие социальной работы. Основу этого процесса составляют исторические предпосылки становления объекта, делающие возможным его возникновение. Соци­альная работа как профессиональная деятельность ста­ла возможной благодаря развитию благотворительности, а также созданию системы государственной помощи нуж­дающимся. Ее возникновение в начале XX в. явилось ре­зультатом осознания человечеством сравнительно простой идеи, на выработку которой ему потребовалось, однако, не одно тысячелетие: для того чтобы быть более эффек­тивной, помощь нуждающимся должна стать профессио­нальной.

Под профессией обычно имеется в виду деятельность, требующая определенной подготовки от тех, кто ею зани­маются, и являющаяся для них источником существова­ния. Иными словами, характерными чертами любой про­фессии являются специальная подготовка и материальное вознаграждение. Очевидно, что та или иная деятельность становится профессией только тогда, когда она получает общественное признание. Потребность в лицах, способ­ных оказывать квалифицированную помощь нуждающим­ся, привела к появлению социальных работников. С дру­гой стороны, наряду с профессиональной помощью нуж­дающимся продолжала существовать благотворительная деятельность, которая способствовала развитию у людей чувства сострадания.

Благотворительная деятельность, возникшая в древ­нем мире, всегда рассматривалась как безвозмездная по­мощь нуждающимся. Люди, которые занимались ею, по­лучали моральное, а не материальное удовлетворение. При этом от них не требовалось специальной подготовки: в течение долгого времени считалось, что для помощи нуж­дающимся она излишня. К концу XIX в. в сфере благо­творительности сложились мощные общественные орга­низации, усилия которых по смягчению социальных про­блем дополнялись деятельностью церкви и частных лиц. В Англии и Соединенных Штатах Америки они были пред­ставлены, прежде всего, Обществами организации благо­творительности, занимавшимися непосредственной рабо­той с теми, кто нуждались в помощи. Такой же работой занимались представители сеттлементского движения, которые жили в своих благотворительных учреждениях, чтобы иметь возможность постоянного общения с нужда­ющимися. Несмотря на несомненные успехи, достигнутые концу XIX в. в сфере благотворительности, отсутствие про­фессионализма у ее деятелей не позволяло им более эф­фективно помогать людям в решении социальных про­блем.

Система государственной помощи нуждающимся, сло­жившаяся к концу XIX в, в странах Европы и Америки, включала в себя два основных элемента: во-первых, бо­лее или менее развитое законодательство, регулировав­шее отношения в социальной сфере, а во-вторых, специ­альные органы и учреждения, задача которых заключа­лась в проведении политики государства. Социальное законодательство устанавливало правовые рамки, в ко­торых действовали государственные органы, осуществляв­шие управление этой сферой, а также подведомственные им учреждения. Становление социальной работы происходило на фоне формирования бюрократии, представляв­шей собой неограниченную власть чиновничьего аппара­та. Уже к концу XIX в. стало ясно, что от чиновников нельзя ждать эффективной помощи нуждающимся. С дру­гой стороны, такую помощь не всегда могли оказать чле­ны благотворительных организаций: обладая огромным энтузиазмом, они зачастую не имели элементарных зна­ний, а также возможности полностью отдаться своему делу. В общественном сознании стран Запада все более отчетли­вые очертания приобретала идея профессионализма в деле помощи нуждающимся, реализованная в начале XX в. Ори­ентируясь на специальную подготовку и материальное воз­награждение, помощь нуждающимся превращалась в про­фессию. В Соединенных Штатах Америки эту профессию сразу же стали называть социальной работой, а в стра­нах Европы — социальной медициной, хотя и в них со временем перешли к американскому варианту ее назва­ния, принятому теперь во всем мире.

Благотворительная деятельность и государственная помощь нуждающимся создали условия, при которых социальная работа стала возможной. Действительно, в рамках социального законодательства действовали люди, занимавшиеся помощью нуждающимся, хотя они и не получали за нее материального вознаграждения, а уро­вень их подготовки оставлял желать лучшего. Превра­щение возможности социальной работы в действительность (или, иными словами, становление ее как профессии) на­чалось с подготовки специалистов...Такая подготовка пред­полагала создание специальных учебных заведений, в которых могли бы заниматься будущие социальные ра­ботники. Подготовка специалистов была первым шагом на пути становления социальной работы, за которым пос­ледовал второй — создание ее организационных струк­тур. Первые организации социальных работников были еще недостаточно развиты, но их вклад в становление профессиональной деятельности, направленной на помощь нуждающимся, трудно переоценить. Защищая положение о стабилизирующем значении этой деятельности для раз­вития общества, они в то же время боролись за право со­циальных работников получать плату за свой труд.

К концу 30-х гг., когда мир был на пороге второй ми­ровой войны, завершилось становление социальной ра­боты, которое является первым этапом в ее развитии. Как и любая другая профессия, социальная работа представ­ляла собой сообщество специалистов, получавших за свой труд материальное вознаграждение. Начав с деятельнос­ти внутри отдельных стран, социальные работники вы­шли затем на международный уровень, который предпо­лагал координацию их усилий, направленных на дости­жение общих целей. Не будет преувеличением сказать, что уже перед второй мировой войной социальная работа стала явлением современного мира, которое прочно вош­ло в повседневную жизнь многих стран, осознавших не­обходимость профессиональной помощи нуждающимся.

Говоря об исторических предпосылках социальной работы, следует указать, прежде всего, на благотворитель­ную деятельность, уходящую своими корнями во време­на древности. Обзор исторических форм, в которых суще­ствовала благотворительность, свидетельствует о том, что она была неотъемлемым элементом человеческой культу­ры, не разделяемой на западную и восточную. Благотво­рительность, понимаемая как помощь нуждающимся, ста­ла частью жизни современного общества, да и будущее человечества трудно представить без нее. Что касается государственной помощи нуждающимся, составляющей еще одну историческую предпосылку социальной работы, то она в значительной степени была стимулирована про­мышленным переворотом, который привел к окончатель­ному утверждению в странах Запада буржуазных отно­шений. Поэтому социальная работа, возникшая на осно­ве указанных исторических предпосылок, стала явлением западной культуры.

Экономический прогресс, сопровождавший развитие стран Запада, оборачивался для них обострением соци­альных проблем, пик которого пришелся на время после промышленного переворота. С этого времени началось сосуществование благотворительной деятельности и го­сударственной помощи нуждающимся — двух источни­ков, слияние которых привело к возникновению социаль­ной работы как профессии. Становление этой профессии, завершившееся перед второй мировой войной, почти не коснулось стран Востока, в экономике которых традици­онно преобладала государственная собственность, а со­циальная сфера избегала серьезных потрясений — при постоянной политической нестабильности — благодаря незыблемости общинных отношений. Безоговорочное сле­дование традиции, от которого отказались уже древние греки, в этих странах оставалось неизменным, пока они не стали объектом западного влияния. Одним из послед­ствий этого влияния стало обострение социальных про­блем, связанное не только с развитием частной собствен­ности, но и с ослаблением традиционных общинных свя­зей, которые служили для людей гарантом стабильности их образа жизни. Поэтому неудивительно, что в 30-х гг. социальная работа появилась в странах Востока (снача­ла на территории современного Израиля, а затем в Индии и Египте), хотя возникла она как явление западной куль­туры.

Первое послевоенное десятилетие в странах Западной Европы прошло под знаком американского влияния не только в экономической, но и во многих других областях. Это влияние касалось, в частности, социальной работы, которая сыграла важную роль в ликвидации по­следствий второй мировой войны. Между социальными работниками разных стран восстанавливались контакты, прерванные войной. Это имело своим результатом создание Международной федерации социальных работников, которым завершился второй этап в развитии профессиональной деятельности, направленной на помощь нужда­ющимся.

К концу 50-х гг. в экономическом развитии стран За­пада произошел скачок, сравнимый по своим социальным последствиям разве что с промышленным переворотом. Вызванный существенными изменениями в технологии и управлении производством, он нашел свое отражение в многочисленных концепциях, одна из которых — госу­дарства благосостояния (или всеобщего благоденствия, как не без иронии называли ее в философской литературе со­ветского периода) — была сформулирована американским ученым Гэлбрейтом. Согласно этой концепции, в своем экономическом развитии страны Запада достигли такого уровня, который позволяет им эффективно решать возникающие социальные проблемы. Главную роль в реше­нии этих проблем играет государство, руководствующее­ся принципом социальной справедливости при перерас­пределении национального дохода в интересах всех чле­нов общества. Содействуя достижению сравнительно высокого уровня жизни, оно оправдывает свое название государства благосостояния.

Сторонники концепции государства благосостояния выступали за смешанную экономику, включающую в себя как частный, так и государственный сектор. Их позиция, однако, встретила резкое противодействие со стороны пред­ставителей неоконсерватизма, которые проповедовали идею сохранения существующего общественного порядка, названную еще в XIX в. консервативной. Обосновывая тре­бование ограничить вмешательство государства в эконо­мику, неоконсерваторы выступали за активизацию ее ча­стного сектора. По их мнению, государственные социальные программы отнимают средства, необходимые для дальней­шего промышленного развития. Кроме того, они разру­шают веру людей в собственные силы, формируют у них психологию иждивенчества и ограничивают частную ини­циативу. Требуя ограничить вмешательство государства в экономику, неоконсерваторы в то же время выступали за усиление его роли в деле поддержания общественного порядка. Их объединяло также стремление к возрожде­нию таких традиционных социальных институтов, как семья, школа и церковь. В этих социальных институтах неоконсерваторы усматривали надежную преграду бюро­кратии, тоталитарным поползновениям в обществе и по­сягательствам на права личности.

Несмотря на критику со стороны представителей нео­консерватизма, концепция государства благосостояния прочно вошла в общественное сознание стран Запада. Дело в том, что она отражала реальную ситуацию, сложившу­юся в социальной сфере этих стран, граждане которых имели право на образование, медицинское обслуживание и пенсионное обеспечение, а в случае инвалидности или безработицы могли рассчитывать на помощь со стороны государства. Закрепленные в существующем законодатель­стве, эти права, однако, часто оставались на бумаге, по­скольку многие люди о них просто не знали. Было совершенно ясно, что провозглашение социальных прав граж­дан не является еще гарантией их реализации. С другой стороны, становилось все более очевидным, что помогать людям в реализации этих прав должны социальные ра­ботники, которые руководствуются в своей деятельности принципом индивидуального подхода, абсолютно непри­емлемым для государственных чиновников, какими бы добросовестными они ни были. В конечном счете это при­вело к изменению взгляда на социальную работу: если раньше ее рассматривали как помощь тем, кто оказывал­ся в катастрофическом положении (например, вследствие тяжелой болезни или потери работы), то теперь она пред­стала в виде деятельности, направленной на реализацию прав граждан. Иными словами, проблемы, с которыми сталкивались люди в своей повседневной жизни, стали рассматривать как следствие невыполнения того, что им положено по закону. Поэтому неудивительно, что в зако­нодательстве ряда стран (например, Швеции) было за­креплено право каждого человека на помощь со стороны социального работника.

Любая деятельность предполагает определенный спо­соб ее организации, под которой имеется в виду регули­рование отношений, складывающихся на ее основе. Если способ организации той или иной деятельности характе­ризуется устойчивостью, то ее называют социальным инсти­тутом. Институционализация любой деятельности предпо­лагает наличие правовых и моральных норм, используемых для регулирования отношений, которые складываются на ее основе. В социальной работе, существующей как фор­ма деятельности с начала XX в., она заняла примерно полстолетия. Действительно, к середине 50-х гг. в стра­нах Запада сложились системы не только правовых, но и моральных норн, регулирующих деятельность социаль­ного работника. Первая из них находит свое выражение в социальном законодательстве, корни которого уходят во времена древности. Что касается системы моральных норм, то она выступает в виде этического кодекса соци­ального работника. Этот кодекс включает в себя мораль­ные нормы, отражающие специфику профессии социаль­ного работника. Превращаясь в результате своего разви­тия в социальный институт, та или иная деятельность становится неотъемлемым элементом жизни общества. Социальная работа, естественно, не является исключени­ем. Превращение ее в социальный институт указывает на то, что современное общество, экономическую основу ко­торого составляет принцип частной собственности, не может нормально развиваться без профессиональной по­мощи нуждающимся.

В развитии социальной работы последние четыре де­сятилетия занимают особое место, поскольку они прошли под знаком ее широкого распространения во всем мире. Несомненно, что этому способствовала деятельность Меж­дународной федерации социальных работников, создан­ной в 1956 г. С другой стороны, в этом же году фундамент здания социализма дал первую трещину (XX съезд КПСС и восстание в Венгрии), разрастание которой привело в конце 80-х — начале 90-х гг. к его крушению. Именно события десятилетней давности повернули развитие стран социализма в сторону рынка, предполагающего прочную систему социальной защиты, создание которой невозможно без участия профессионалов.

В развитии социальной работы могут преобладать либо государственные, либо общественные и частные органи­зации, занимающиеся помощью нуждающимся. В первом случае можно говорить о патерналистской, а во втором — о либеральной модели социальной работы. Так, социальная работа в Великобритании осуществляется в основном го­сударственными, а в Соединенных Штатах Америки — не­государственными агентствами. В силу сложившихся тра­диций России основным фактором, определяющим разви­тие в ней социальной работы, является государство. Именно государство инициировало введение в России профессии социального работника на основе системы со­циального обеспечения. Наряду с государственными по­явились общественные и частные социальные агентства, но их вклад в развитие профессиональной помощи нуж­дающимся оказался незначительным. В конце прошлого столетия с новой силой зазвучал вопрос, ответ на кото­рый казался уже найденным десять лет назад: каким пу­тем пойдет Россия в своем дальнейшем развитии? От того, какой ответ будет дан на него, зависят перспективы раз­вития социальной работы в России.