13 Левада ю.А. Механизмы и функции общественного доверия // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2001. № 3 (53). С. 7.

99

сконструированным теоретиком (социологом, экспертом и т.д.) и «живущим» только в его построениях и служащим его теоретико-познавательным задачам. Такое «общественное мнение» как результат простого статистического обобщения мнений определенного числа людей не способно выполнять своих главных социальных функций и не находит своего представления в альтернативных формах выражения (особенно на уровне социально-политического института - в виде протестного поведения и т.п.).¹⁴

6) общенародные обсуждения и др.

Надо отметить, что при всем многообразии форм выражения и обнаружения общественного мнения существует ряд общих (для всех их исторических форм) черт. В совокупности своих природных признаков общественное мнение - это:

1) форма публичного (а не частного) выражения оценки и отношения к событиям, фактам, лицам;

2) форма коллективного (а не личного, индивидуального) мнения. Это - совместное выражение мнений;

3) это всегда форма оценки (например, суждение через о-суждение) событий, фактов, лиц;

4) это оценка, основанная на коллективных потребностях и интересах и т.д.

Таким образом, чтобы стать общественным мнением, множество индивидуальных мнений должно быть соединено. Отсюда самым главным для выражения общественного мнения является появление соответствующих условий и каналов. Так, с помощью социологических опросов и соответствующей обработки результатов появляется некоторая статистическая агрегация частных мнений, которую, как минимум, еще надо обнародовать, чтобы эта агрегация действительно превратилось не в само общественное мнение, но хотя бы в одно из его условий проявления.

Одна из особенностей общественного мнения состоит в том, что оно само по себе не имеет собственного (естественного) механизма обнаружения. Для того чтобы начался процесс его формирования и разворачивания в социальном пространстве и времени, требуются сторонние стимуляторы (кризисы, угнетение, опросы, выборы и т.д.) Поэтому ни в коем случае нельзя сводить содержание общественного мнения к предпочтению и к особому случаю оценки, ибо оно тогда суживается до механизма простого ответа на вопросы анкеты. Именно в протесте против такого зауженного понимания содержательной стороны

Во время семинарского занятия или на конференции попробуйте обсудить следующую гипотетическую ситуацию С помощью несуществующей машины времени современный социолог попал в средневековую Европу, где он пробует «измерить» общественное мнение (с помощью опросов, включенного наблюдения и т.д.). Вопрос: а может ли выведенное в отчете (по возвращении в современность) «общественное мнение» претендовать на статус общественного мнения? Или его и не было и не могло быть в силу отсутствия публичного поля?

общественного мнения и рождаются у некоторых известных исследователей данного феномена парадоксальные выводы и формулировки («общественного мнения не существует» и т.п.). Пьер Бурдье в своей работе «Социология политики» пишет: «... под сомнение будет поставлено три постулата, имплицитно задействованные в опросах. Так, всякий опрос мнений предполагает, что все могут иметь мнение, иначе говорят, производство мнения доступно всем. Этот первый постулат я оспорю, рискуя задеть чьи-то наивно демократические чувства. Второй постулат предполагает будто все мнения значимы. Я считаю, что это вовсе не так и что факт суммирования мнений, имеющих отнюдь не одну и ту же реальную силу, ведет к производству лишенных смысла артефактов. Третий постулат проявляется скрыто: тот простой факт, что всем задается один и тот же вопрос, предполагает гипотезу о существовании консенсуса в отношении проблематики, т.е. согласия, что вопросы заслуживают быть поставленными...».

Можно соглашаться или не соглашаться с подобными высказываниями, однако вопрос о формах проявления (выражения, представления, развертывания и т.д.) остается одним из важнейших в социологии общественного мнения, ибо данный социальный феномен постоянно дает о себе знать. О нем постоянно говорят и на него постоянно ссылаются. Поэтому нужно говорить не просто о сложной, а о внутренне противоречивой природе общественного мнения.

Данная (природная) противоречивость общественного мнения вытекает из противоречивости составляющих его элементов. Ведь общественное мнение - это, с одной стороны, определенное общество. Но общество выступает и как общество в целом, и как совокупность различных социальных групп, составляющих данное «общество», и как совокупность индивидуальных «Я». Отсюда сложная игра коллективных «мы»-идентификаций и множества индивидуальных «Я». С другой стороны, общественное мнение - это мнение, которое одновременно есть знание и незнание (думание - затмение), воля и своеволие, позитивная и негативная оценка и т.д. Отсюда сложная игра когнитивных, эмоцианально-чувственных и бессознательных моментов в общественном мнении.

Указанное природное (исходное, изначальное) противоречие проявляется, например, в том, что общественное мнение выступает одновременно как коллективное суждение и важный социально-политический институт (на выборах и референдумах решение общественного мнения является окончательным и единственно значимым), но при этом оно предстает лишь как одно из возможных коллективных суждений (на уровне больших и малых социальных групп) и одновременно

гомогенным, тогда общественное мнение выполняло только системообразующие функции. Но любое общество всегда структурировано (иногда, даже расколото) на многие и малые социальные группы, каждая из которых имеет собственное восприятие мира, свое «общественное» (групповое) мнение. Поэтому чем больше индивид будет приобщаться к одной из возможных и реально существующих коллективных самоидентификаций, тем дальше он будет при этом отдаляться от других (альтернативных) фуппоцентризмов. В максимуме своего приобщения к одному из «мы»-самоидентификаций, с одной стороны, пропадает личностное «я» (растворяется в групповом «мы», происходит деперсонализация), а с другой - появляется абсолютное противостояние одного «мы» («свои», «наши») с другим «мы» («чужие», «враги»). Классическими примерами последнего могут служить феномены этноцентризма, классового антагонизма, межконфессиональной конфронтации.