Глава 14

Пушкинские склоны

Харьков всегда был городом многонациональным и интернациональным. Люди разных народов селились здесь, пу­скали корни и обретали благополучие.

Об этом свидетельствует, среди прочего, вторая в Европе по своим размерам (после будапештской) харьковская си­нагога.

Еще одна еврейская молельня, сооруженная на деньги промышленника Бураса, находилась под горой, на Мещан­ской (ныне Гражданская улица).

На набережной реки Харьков расположилось аптеко­управление. До революции это было предприятие Гофмана и Дэуэля, выпускавших косметику и парфюмерию. Дом, в котором проживали компаньоны, высится на улице Мель­никова. Внутри здание имело два вестибюля, две лестницы и даже два черных входа.

Дальше по Мельникова сохранилось, построенное тем же Бурасом, здание приюта и столовой для нуждающихся. Бывшая еврейская богадельня ныне является Украинской фармацевтической академией. Харьков был вторым в России городом после Санкт-Петербурга, где начали готовить врачей-женщин.

На Скрыпницком переулке находился анатомический театр. Переулок и улица Воробьева назывались раньше Скрыпницкими, поскольку здесь постоянно скрипели телеги водовозов, возивших воду в Нагорный район. Живительную влагу они брали из Белгородской криницы в начале улицы Шевченко, одного из первых источников питьевой воды в нашем городе.

Если подниматься вверх по Черноглазовской (ул. Маршала Бажанова), то по левую руку находятся три любопытных улочки. Во-первых, Девичья (ул. Демченко), на которой находился пансион Института благородных девиц. Об этом институте Николай I сказал: «Я подобного заведения, в рассуждении цели и намерения, в пределах пространной России не находил еще». В числе других в этом институте училась будущая писательница Марко Вовчок.

Скромные четырехэтажные дома (№ 3 и № 4) на Девичьей улице принадлежали семье великого филолога А. А. Потебни. А улица Потебни, бывшая Подгорная, начинается с доходного дома немецкого фабриканта Гельфериха, о котором мы уже рассказывали.

Улица Садовая — ныне Чубаря. Особняк (дом № 7) знаменитого доктора Сурукчи, из караимов, у которого лечил горло сам Ф. И. Шаляпин.

По соседству после революции поселился П. П. Постышев. Ему, видите ли, показался тесен особняк на Чернышевской, где позднее расположился целый детский сад, и он пе­реехал сюда.

Почти параллельно Черноглазовской идет улица Революции. Раньше она называлась Губернаторской. Здесь распо­лагалась канцелярия губернатора. Среди харьковских гу­бер­наторов были: убитый террористом Дмитрий Кро­пот­кин — брат анархиста князя П. А. Кропоткина; автор конституции, которую собирался дать народу Александр II, — М. Т. Лорис-Меликов; князь И. М. Оболенский — усмиритель крестьянского восстания в Валках и будущий управитель Финляндии.

Губернаторская упирается в улицу Садово-Куликовскую (улица Дарвина), хорошо известную каждому харьковчанину. И конечно, вы знаете, что она прославлена отнюдь не зданием 20-й поликлиники, хоть оно и является точной копией кремлевской поликлиники на Солянке. И даже не роскошным особняком Наркомата иностранных дел, позже гор­кома комсомола (№ 4).

По левой стороне Садово-Куликовской выстроилась цепочка живописных домиков. Открывает этот ряд особняк, подаренный харьковским купцом Рыжовым своей жене на день рождения (Дом архитектора). Позже здесь разместилась Харьковская ЧК, одна из самых страшных и кровавых в стране. Но это тема другого разговора.

Рядом — особняк Чарлза Блекки, харьковского коммер­санта и представителя английской королевы в нашем городе (Дом художника).

Еще ниже — дом, принадлежавший Дмитрию Алчев­скому (корпус школы № 1). А дальше пошли полудоходные дома харьковской интеллигенции. Лучшая квартира в них выделялась хозяевам, а остальные сдавались внаем — по-моему, чисто харьковское изобретение. Но вряд ли стоит осуждать практичных хозяев, которые были хоть и небо­гаты, зато обладали и фантазией, и хорошим вкусом, в отличие от нынешних застройщиков.

Харьковский технологический институт, ныне Политех­нический университет, открыт в 1885 году. Сегодня это самый большой вуз в Украине. Пожалуй, я не ошибусь, если скажу, что половина жителей Харькова имеет к ХПИ прямое или косвенное отношение. А здешние студенты всегда славились своим буйством и демократизмом.

В 1913 году под горой, на которой стоит Технологиче­ский институт, были найдены кости мамонта, таким образом, можно считать доказанным тот факт, что доисториче­ские хапэишники вместо рыбы пользовали к пиву вяленую мамонтятину.

Рядом, на Каплуновской, находится еще одно учебное заведение — Художественно-промышленный институт (ныне Академия дизайна и искусств). О нра­вах обучающейся здесь богемы я не говорю, а вот здание института заслуживает внимания.

Украинский модерн (архитектор К. Н. Жуков). Одно из интереснейших сооружений в нашем городе. Трагично сложилась судьба его автора. В 1920-е годы, когда Жуков возвращался вечером домой, он был убит какими-то ублюдками из-за его, как им показалось, слишком богатой шубы.

Ближе к Пушкинской стоит Епархиальный музей церковных древностей, позже писательский клуб имени В. М. Бла­китного. Тут собирались многие знаменитости. Согласно ле­генде, именно здесь признанный бильярдист В. В. Маяковский проиграл партию харьковскому писателю М. Г. Йогансену и был вынужден залезть под стол.

Следующая улица называется Технологической (ул. Фрун­зе), на ней жил знаменитый историк Д. И. Багалей. Технологическая была поразительно грязна и неухожена. Однажды приехавший в гости к Багалею художник С. И. Васильков­ский пошутил, что извозчик сам приплатил ему денег — лишь бы не ехать на эту улицу.

Здание Медицинского общества на улице Ольминского знают многие. А вот имя первого харьковского врача прак­тически забыто. Его звали Иоганн Винклер, и он приехал в Харьков в 1738 году из Германии. Улица Ольминского была известна как улица, на которой жили различные советские деятели, например, В. Я. Чубарь и Х. Г. Раковский. А заместитель председателя госплана И. И. Межлаук вообще родился на этой улице. Причем, не в бедной семье, ей принадлежали целых два дома — № 5 и № 7.

Вероятно, по этой улице (тогда она называлась Максимилиановской) ходил на занятия Леонид Красин, будущий советский дипломат, а в то время просто студент Технологического института.

Глупо перечеркивать все, сделанное этими людьми, и хорошее, и плохое. В мире многое неоднозначно. Возможно, даже основоположник украинского национализма харьковчанин Н. Михновский тоже в чем-то был позитивен. Просто не надо возводить идеологию в абсолют, в таком случае последствия могут быть сравнимы с последствиями атомной катастрофы.

Именно Харьков положил начало атомной эпохе в истории человечества, когда здесь, в УФТИ, в начале 1930 годов было расщеплено ядро лития.

Так что не верьте никому на слово, думайте и решайте сами для себя, как и положено настоящему харьковчанину.