Глава 13

Тихий центр

Тихий центр — это один из самых аристократических ра­й­онов нашего города, раскинувшийся между улицами Сум­ской и Пушкинской. Начнем наш рассказ с лютеранской кирхи, о которой мы уже упоминали в главе «Пушкинская улица». Находилась эта кирха на месте дома с магазином «Поэзия» на Театральной площади. В начале 1960-х годов она была взорвана. А вот домик, где жил пастор, сохранился, это одно из старейших зданий в Харькове, и до пастора он принадлежал строителю колокольни Успенского собора Е. А. Васильеву (ули­ца Го­голя, 2).

Чуть выше по Кокошкинской (ныне улица Гоголя) высится польский костел. Впервые поляки появились в Харькове, когда царские власти сослали сюда нескольких бунтовщиков польского происхождения. Впрочем, не стоит этим бахвалиться перед вашими польскими друзьями. Как и тем, что корнет харьковского гусарского полка Лысенко ранил и пленил национального героя Польши, руководителя восстания 1794 года Тадеуша Костюшко.

Лучше расскажите им, что в нашем городе преподавал брат знаменитого польского поэта А. Мицкевича, а на медицин­ском факультете Харьковского университета учился будущий основатель современного польского государства Ю. Пил­суд­ский. Таким образом вы имеете неплохие шансы укрепить дружбу между нашими народами.

Еще из иноверческих церквей в этом районе в начале Чернышевской находилась армянская часовня, но от нее не осталось даже фотографии.

Название Чернышевской улицы не имеет никакого отношения ни к писателю-демократу, ни к царскому губернатору. Своим именем она обязана архитектору Чернышову, усадьба которого находилась в самом ее начале. Местные музы охотно селились на этой улице. Достаточно вспомнить здание первой харьковской рисовальной школы М. Д. Раевской-Ивановой, родственницы героя войны 1812 года генерала Н. Н. Раевского (дом № 6).

А «погорелый» театр Русской драмы до сих пор является одной из достопримечательностей Харькова. Что и говорить, тот давний пожар стал заметным событием в культурной жизни нашего города.

Жильцы же дома, где сегодня находится Харьковская муниципальная галерея, наверняка не догадываются, что они жи­вут в артистических гримерных, ведь данное сооружение — не более чем подсобки так и не построенного на месте сквера Победы грандиозного «Театра массового музыкального действа», где предполагалась и оперная сцена.

Но есть тут дома и постарше, например, дворянская усадьба по улице Чернышевского, 14. Единственная в Левобережной Украине городская усадьба начала XIX века, сохранившаяся в целости и сохранности.

Почти сто лет разделяют время постройки этого дома и возведения здания нынешнего художественного музея. Начало ХХ века, особняк бывшего владельца пивзавода на Ивановке Игнатищева. Позже здесь располагалась администрация Центральной Рады, а затем Совнарком Украины.

Напротив — дом архитектора А. Н. Бекетова, ныне Дом ученых. Фигуры, украшавшие балкон, уничтожены, дабы ученые мужи могли пристроить себе лишнюю комнатку.

А особняк, что стоял по соседству, вообще не сохранился. Защитники природы, спасая два старых дерева, которые все равно скоро погибнут, настояли на изменении проекта метро «Архитектора Бекетова» и сносе уникального сооружения.

По-служебному скромно и достойно смотрятся харьковские милиционеры, сохранившие фасад дома Алчевских (ДК им. Ленина). Стоит напомнить, что в садике возле этого дворца в конце XIX века был установлен первый на Украине памятник Т. Г. Шевченко.

О роли Алчевских в деле национального возрождения сказано предостаточно, но как-то само собой забылось, что многого из этого не случилось бы, если бы не известный русский фабрикант П. П. Рябушинский. Дело в том, что когда денежные дела Алчевских серьезно запутались и глава семьи Алексей Кириллович в отчаянии бросился под поезд, только своевременная финансовая помощь русского капиталиста спасла семью Алчевских от окончательного разорения.

Но вернемся к нашим милиционерам. В истории правоохранительных органов города Харькова имели место весьма любопытные случаи. Например, квартальный Загурский (что-то вроде участкового милиционера) был известен харьковчанам тем, что собственноручно бил обывателей, не повиновался начальству и ругал его крепкими словами. Наконец он был посажен в тюрьму, но и здесь бил солдат, расшиб икону, поносил неприличными словами архиерея и уездный суд, а городничего обвинял во взятках. И в конце концов заявил губернатору, что может сделаться невидимым. Только тут люди догадались, что Загурский сошел с ума. (Будто бы человек, обвиняющий начальство во взятках, может быть нормальным.) Его отправили в больницу, но по дороге он каким-то образом вооружился ружьем, двумя бритвами, саблей, штыком, молотком и ядом и, объявив, что живым не сдастся, стрелял в частного пристава. Перед окном комнаты, где заперся Загурский, собрался весь чиновный Харьков во главе с губернатором, так и не зная, как поступить с обезумевшим квартальным поручиком. 1805 год...

Остается только пожелать, чтобы инциденты с потерявшими рассудок служителями порядка в Харькове случались как можно реже.

Бывший обком комсомола (Мироносицкая, 1) был возведен в 1930-х годах для Наркомата труда инженером Кушнаревым. Эта фамилия хорошо знакома харьковчанам.

На следующем углу улицы Мироносицкой — дом врача Л. Л. Гиршмана, к которому приезжали лечить глаза пациенты со всей Европы.

Пройдя по улице Гиршмана, мы попадаем на небольшую красивую площадь. Эта площадь славилась двумя памятниками, но ни одного из них вы сегодня не увидите. Сначала здесь стоял бюст известного украинского писателя Василя Блакитного. В конце 1930-х годов этот небольшой памятник ночью сбил таинственный автомобиль. Судя по всему, это произошло с ведома властей.

Вторая же достопримечательность на улице Чернышев­ского, рядом с детским садом № 69, исчезла совсем недавно. Помните барельеф «Революционный дух перестройки — жи­вое дыхание Октября»? Видать, дыхание оказалось слишком жарким и буквы испарились.

В конце улицы Гиршмана стоит роскошный, по тем временам, дом для членов семей правительства. Впрочем, горожане называют его куда менее почтительно: «Подкова».

На Чернышевской до сих пор сохранилась бывшая строительная контора В. Е. Мороховца (дом № 40), известного харьковского промышленника, поклонника авиации и масонства. Более того, долгое время его фасад украшали кованые конструкции с масонскими символами¹.

Неподалеку — на Мироносицкой, 44, находится особняк И. Х. Бойко. В свое время, до надстройки, он считался шедевром украинского модерна. Внутри дом был украшен росписями Н. С. Самокиша и С. И. Васильковского.

А вот модерн совершенно иного рода. Архитектор В. Н. По­кровский по просьбе своих сестер спроектировал но­вое здание для гимназии, которую они содержали. Однако сестренки решили пошутить и втайне от автора внесли в проект скульптурное изображение самого Покровского и его по­мощ­ника П. В. Величко. В ехидстве не откажешь. Если не поленитесь, изучите скульптурные детали на фасаде Харьковского государственного университета искусств, что на Чернышев­ской, — убедитесь лично.

Да и сам Покровский был человеком веселым. Но при нынешних ценах на спиртное он, скорее всего, пил бы только чай. Кстати, давешний Дом чая на Мироносицкой, 58 — бывший особняк Мюнха, шведского посланника в Харькове. Да, проклятые иностранцы всегда знали, где селиться. Престижный район, красивые здания, опять-таки чай дома всегда есть.

Чай без воды сделать нельзя, а живительная влага, вплоть до постройки водопровода, была в Харькове проблемой номер один. На месте, где сегодня находится станция метро «Пушкинская», размещался огромный резервуар с водой, который назывался «бассейном», а нынешняя улица Петровского соответственно именовалась Бассейной.

На Бассейной улице жил известный советский композитор И. О. Дунаевский. Дальше по Бассейной находилось здание Харьковской картинной галереи, в войну превращенное немецкими оккупантами в руины.

А вниз спускается очень красивая Епархиальная улица (ны­не Артема). Прекрасные здания. Например, корпус Поземельного банка, где позже располагался Народный комиссариат просвещения и где бывали почти все выдающиеся деятели культуры того времени. Так что студентам Педагогического института есть чем похвастать. Как, впрочем, и всем нам.