Идеологическая, классовая работа 30-х годов

Во времена "великой депрессии" возникла особая форма социальной деятельности, ко­торой занимались многие социальные работники. Катастрофическое падение эко­номического уровня сопровождалось повсе­местным ростом активной и часто идеологи­ческой борьбы трудящихся. В это время коммунисты все еще грелись в лучах большевистской революции 1917 г., пока не погашенных маячащей на горизонте тенью сталинизма, и потому имели наибольшее влияние на весь рабочий класс и молодых профессионалов. Хотя сегодня это трудно се­бе представить, но в то время ежедневные ди­скуссии, полемика и споры почти всегда под­нимали вопросы о классовом конфликте, идеологии и соотношении реформы и рево­люции.

Основное руководство борьбой за преоб­разования в 30-х годах осуществлялось рабочим движением, особенно Комитетом промышленных профсоюзов, в котором акти­висты с социалистическими и коммунисти­ческими взглядами были наиболее влиятель­ны. В отличие от цехового и базирующегося на этнической основе тред-юнионизма про­шлых лет, комитет выступал за объединение рабочих на классовой основе в таких отраслях промышленности, как сталелитейная, авто­мобилестроительная и резинотехническая.

Организация трудящихся на классовой основе ставила перед собой более широкие задачи — от радикальных промышленных реформ до настоящей социальной револю­ции — и занимала непримиримую позицию в отношении социальных групп, имеющих противоположные интересы. В 30-х годах этот вид организованного движения, включая социальных работников, действовавших в его русле, был известен под общим термином "ра­бочие" против "боссов". В 60-е годы социаль­ные движения и организации, выступающие за гражданские права, "усовершенствовали" свои требования, введя в них борьбу против дискриминации по расовому и половому при­знаку. Подобная деятельность подчеркивала узкую профессиональную солидарность и враждебность по отношению к интересам правящей группировки.

В отличие от действий по защите интере­сов рабочих поселков, социальная работа в общинах имела четко выраженную классо­вую базу, и ее требования к социальному обеспечению, вспомоществованию и другим вопросам, решаемым на государственном уровне, были откровенно идеологическими. Акцент делался не на защиту средним клас­сом тех, кому меньше повезло, а на объедине­ние рабочего класса для самозащиты.

Социальные работники, стремящиеся к активным действиям, видели свою цель в привлечении к работе как можно большего количества людей. Только большие массы способны изменить существующие социаль­ные условия. Объективная экспертиза явля­лась инструментом — но всего лишь второ­степенным — в крупной классовой битве. Смысл ее заключался в том, чтобы люди по­верили, что именно они могут изменить свое положение, а не действия нескольких про­фессионалов. Это означало также, что хотя социальная деятельность в территориаль­ной общине и в расположенных по соседству с ней районах была направлена на удовлетво­рение местных потребностей, она часто ори­ентировалась на более широкие националь­ные и даже интернациональные интересы. Как и социальные защитники Прогрессивной Эры, активисты и группы в рамках общин стремились, например, к улучшению жи­лищных условий, но объединяли такого рода требования с общенациональной проблемой получения федеральной помощи, а позже — с требованиями по созданию рабочих мест. Деятельность на местах, таким образом, не замыкалась сама на себе, а выходила на осоз­нание более широких интересов, объединяю­щих классовые действия и идеи в единую иде-