Пределы

Несмотря на свою интеллектуальную привлекательность, теория рационального планирования оказалась бессильной решить целый ряд проблем. Дж. Фридман и Б. Хад-сон (1974) установили, с какими сложностя­ми сталкивается данный подход. Во-первых, это проблема знания и информации. Как от­мечалось выше, процесс принятия рацио­нального решения требует рассмотрения всех альтернатив и анализа всех последствий, ко­торые вытекают из принятия каждой альтер­нативы. Это достигается с помощью различ­ных методов, таких, как исследование действий, теория решения, оценка цены и прибыли, анализ исходных и производных данных, теория информации и имитирую­щие модели. Однако чаще всего при анализе решения сталкиваются с уникальными ситу­ациями, которые ограничивают возможность прогнозирования последствий. Кроме того, такой анализ требует наличия системы ин­формации с точными, релевантными и все­объемлющими данными. Пока такой системы не существует. Дж. Фридман и Б. Хадсон также отмечают, что человеческий интеллект способен объяснить только ограниченное чис­ло переменных величин, что постоянно про­исходящие социальные изменения есть нор­ма, а не исключение и что эта не поддающаяся контролю окружающая соци­альная среда позволяет развивать лишь час­тичные, или ограниченные, социальные мо­дели для определения последствий решения.

Второй предел, или препятствие, — не­способность плановика выяснить, что пони­мать под здоровым сообществом, обществен­ным благополучием, т. е. установить баланс между стремлениями сообщества к различно понимаемым идеалам. Это означает, что пла­новик не имеет независимого и объективного основания для оценки альтернатив. Понятие благополучного сообщества заимствовано из работ Джереми Бентама и Джона Стюарта Милля и уходит корнями в утилитаризм, со­гласно которому хорошим является решение, исходящее из максимума пользы или благо­получия для возможно большего числа лю­дей. Если бы плановикам удалось сочетать индивидуальные и групповые интересы, то они смогли бы понять механизм построения благополучия и выбрать альтернативу, отве­чающую интересам всех, государственному интересу. Хотя концепция вполне разумна, технические средства для ее воплощения найдены не были.

К. Манхейм (1940) высказал еще одно критическое замечание. Он утверждал, что

плановики уделяют слишком много внима­ния "функциональной рациональности" в ущерб "субстанциональной рационально­сти". Функциональная рациональность озна­чает соотнесение средств с заданной целью, субстанциональная же рациональность обра­щена к качеству самих целей. Плановики, придерживающиеся традиционного рацио­нального подхода, считают, что их роль явля­ется чисто технической и что проблемы суб­станциональной рациональности входят в компетенцию тех, кто принимает решение. Манхейм рассмотрел Германию 30-х годов как пример функционализма в его крайней форме. Функция плановика состояла исклю­чительно в реализации "окончательного ре­шения".

Дж. Хабермас (1971, 1973, 1975) — ны­нешний интеллектуальный лидер Франк­фуртской школы — разрабатывает критиче­скую теорию общества. Он разделяет точку зрения К. Манхейма на субстанциональную рациональность и, развивая этот аргумент, утверждает, что теория рационального реше­ния, основываясь на нейтральности техноло­гии, всегда будет поддерживать статус-кво и в конечном итоге приведет к разновидности технического фашизма. Люди, принимаю­щие решения и определяющие, какие альтер­нативы надо учесть, будут ограничивать рамки процесса и поддерживать государст­венный интерес. Хабермас критикует также доверие плановиков к эмпирическим наукам и утверждает, что объективное знание, явля­ющееся предпосылкой принятия рациональ­ного решения, невозможно. Наблюдения ок­рашиваются теорией. Далее, социологи склонны приравнивать реальность к тому, что они способны измерить. То, что нельзя уви­деть и измерить, не является полезным, а зна­чит, и реальным. Хабермас не отвергает эм­пирику, но предлагает более всеобъемлющую концепцию рациональности — которая не ог­раничивает свой базис эмпирическими дан­ными и ценностями.

С точки зрения Р. Болана (1980), "специ­алист должен рассматриваться как решаю­щий моральную проблему, а не как исключи­тельно технический исполнитель решения". Этот альтернативный подход к планирова­нию рассматривает решение проблемы как динамический процесс, включающий чело­веческие взаимодействия (Дж. Фридман, 1973) и социальное научение (Э. Данн, 1971). Он предполагает систему открытого планирования на основе технического анали­за и диалога, когда планирующий стремится выявить альтернативы, касающиеся причин

СОЦИАЛЬНОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ

228

проблем и не ограниченные соображениями политической приемлемости.