Человек – культура – история в художественном мире романа ф.М. Достоевского «идиот»

Е.В. Шарипов

Башкирский республиканский колледж культуры и искусства

Научный руководитель: Карпова О.М,

преподаватель русского языка и литературы

В романе «Идиот» немало самых разнообразных реминисценций из пушкин­ского творчества. Создавая в своем романе образ «положительно прекрасного человека», Ф.М.Достоевский во многом ориентирует читателя на образ Пушкина, что свиде­тельствует о восприятии Достоевским «Пушкина как личности христоподобной»[4, с.169].

Достоевский, изображая «положительно прекрасного чело­века», искомый прототип обретает у того, кого он считает наибольшим в рус­ской литературе «выразителем народных идеалов» [4, с. 553], у Пушкина - в его балладе о «рыцаре бедном», которая вводится в роман в качестве художе­ственной характеристики главного героя. В нашей работе мы исследуем образ князя Льва Николаевича Мышкина в контексте культурологической и исторической проблематики романа Ф.М. Достоевского «Идиот».

Рыцарь во все времена должен был придерживаться определенных ус­тановленных норм этикета. Попытаемся найти детали во внешнем и внутрен­нем облике героя Достоевского, в его характере, поведении, которые позво­ляют видеть в нем отражение образа рыцаря.

В средние века рыцарь должен был происходить из хорошего рода, но исключением были те случаи, когда в рыцари посвящали за исключительные военные подвиги. Генеалогия, как известно, всегда занимала в рыцарской культуре особо важное место. Нам известно, что Лев Николаевич Мышкин хорошо знал свою родословную. Род Мышкиных был знатным, и сам князь был последним в своем роде.

Рыцарь должен был отличаться красотой и привлекательностью. Его красоту обычно подчеркивала одежда, свидетельствующая о любви к золоту и драгоценным камням. Но исследователь Чарновский напоминает, что «сло­во «noblement» («благородно») значило у хрониста IV крестового похода то же, что и «rikement» («роскошно», «великолепно»)» [3, с.82]. Отметим акцентированую в романе элегантность нового костюма Мышкина: «В одной оде­жде была полная перемена: все платье было другое, сшитое в Москве и хо­рошим портным...»[ 2, с.223]. Не случайно Достоевский подчеркивает при­влекательность внешнего облика своего героя, что может показаться отчасти даже странным, поскольку в традиционном восприятии чудак и оригинал, человек наделенный чертами юродивого, должен и внешне выглядеть не так изысканно и изящно, как это удается князю Льву Николаевичу.

Князь Мышкин благороден в высшей степени, и мы слышим об этом из уст разных героев: «- Князь, вы благородны как идеал!» [генерал Иволгин] [2, с. 550]. «- Благороден, благороден, рыцарски благороден! - подтвердил в умилении Келлер» [2, с.351].

От рыцаря ожидалось, что он будет постоянно заботиться о своей сла­ве. Слава требовала неустанного подтверждения, все новых и новых испыта­ний. При постоянной заботе о своем боевом престиже понятно, что от рыцаря требуется мужество. Недостаток мужества - самое тяжелое обвинение. Бо­язнь быть заподозренным в трусости вела к нарушению элементарных пра­вил стратегии, что в свою очередь очень часто кончалось гибелью рыцаря и истреблением его дружины. «Во время войны между франками и сарацинами один из лучших рыцарей Карла Великого Ожье, именуемый Датчанином, вы­зывается на поединок с рыцарем сарацин. Когда сарацины хитростью берут Ожье в плен, его противник, не одобряя таких приемов, сдается в плен фран­кам, чтобы те могли обменять на него Ожье. В одной из легенд простой воин хвалится, что убил благородного рыцаря из враждебного стана: его благо­родный командир велит гордеца повесить» [3, с.84].

Когда мы говорим о рыцарском поведении, прежде всего име­ем в виду отношение к врагу и отношение к женщине. Рассмотрим ту и дру­гую ситуацию подробнее.

Славу рыцарю приносила не столько победа, сколько его поведение в бою. Использование слабостей противника не приносило рыцарю славу. Убийство безоружного врага покрывало рыцаря позором. «Ланселот, рыцарь без страха и упрека, не мог простить себе того, что как-то в пылу сражения убил двух безоружных рыцарей и заметил это, когда было уже поздно. Он чувствует, что не простит себе этого до самой смерти, и обещает совершить пешее паломничество в одной лишь посконной рубахе, чтобы замолить грех» [3, с. 88].

На протяжении всего романа князя окружают люди, которые могут причинить ему вред, люди, которые завидуют ему и ненавидят, они очевид­ным образом оказываются в роли врагов князя. Лев Николаевич относится к людям гуманно, с любовью и уважением. Всепрощающий князь как будто и не замечает зла вокруг себя. Мы можем отметить, что люди, некогда бывшие враждебными к князю, становятся его друзьями. Достаточно вспомнить дело с завещанием: «... опять заговорил Ипполит, выходя из своей задумчиво­сти вот Бурдовский искренно хочет защитить свою мать, не правда ли? А выходит, что он же ее срамит. Вот князь хочет помочь Бурдовскому, он от чистого сердца предлагает ему свою нежную дружбу и капитал и, может быть, один из всех вас не чувствует к нему отвращения, и вот они то и стоят друг перед другом как настоящие враги» [2, с. 333].

Князь в достаточной мере с уважением и пониманием отнесся к Антипу Бурдовскому, выдававшему себя за незаконнорожденного сына Павлищева, и ко всей его компании. Ничто не подействовало на князя: ни клеветническая статья, ни хамское и наглое отношение четверых молодых людей, ни осуж­дение и негодование присутствовавших. Он остался неприступным, отвечая средневековым рыцарским канонам, и до конца этого дела не сошел со своей стези. Рыцарская и христианская этика сходятся в этой ситуации. Мы видим, как в Мышкине совмещаются нравственно-христианский идеал и этикетная норма рыцарства. После всего случившегося князь Мышкин предлагает больному Ипполиту Терентьеву и его компании место в своем доме. « - Сейчас двенадцать часов, мы едем. Едет он с нами или остается у вас? -раздражительно и сердито обратился Докторенко к князю. - Если хотите - останьтесь и вы при нем, - сказал князь, - место будет» [2, с.339].

Быть влюбленным относилось к числу обязанностей рыцаря. Любовь должна быть взаимно верной, преодолевать нешуточные трудности и дли­тельную разлуку. Рыцари, принесшие обет верности даме сердца, стойко сопротивляются любовным признаниям других дам.

Исследователи образа князя Мышкина много рассуждали и предпола­гали, какой же любовью любит князь Настасью Филипповну, а какой Аглаю Ивановну. Чувства Мышкина к Настасье Филипповне (а затем к Аглае) составляют одну из загадок «Идиота».

Образ Настасьи Филипповны принадлежит к числу сильнейших тра­гичных женских образов, созданных русской и мировой литературой. Через князя мы видим все жесты, походку, глаза, лоб, брови, улыбку - всю смену выражений лица этой «фантастической» женщины. Гордая, оставшаяся чис­той, несмотря на всю грязь, в которую бросила ее жизнь - она высится над всей толпой, стремящейся сделать ее игрушкой мерзкой похоти, предметом купли-продажи. Но прекрасное лицо ее тронуто глубоким страданием. Вы­ражение лица Настасьи Филипповны, страстное, высокомерное, - это само­защита от пошляков и подлецов. В глубине души она проста, по-детски застенчива.

Аглая Ивановна - младшая, двадцатилетняя дочь генерала Епанчина. Красивая, умная, требовательная, гордая - она мечтает о необычной для де­вушки ее круга жизненной судьбе, готова к самопожертвованию и подвигу. Князь Лев Николаевич любит обеих женщин: Настасью Филипповну «любо­вью-жалостью», Аглаю Ивановну «любовью-восхищением», как ребенок. Мышкин полон преданности к обеим, но в решительный момент остается с униженной и страдающей Настасьей Филипповной.

В доме Епанчиных главным читателем Пушкина была Аглая, возмож­но, именно поэтому из ее уст мы слышим о параллели между «рыцарем бедным» и князем. «В стихах этих, не сказано, в чем, собственно, состоял идеал «рыцаря бедного», но видно, что это был какой-то светлый образ, «образ чис­той красоты» [2, с. 282]. Эти слова Ф.М. Достоевский вкладывает в уста ум­ной и образованной Аглаи, чтобы передать личный взгляд на образ «рыцаря бедного». Из текста баллады мы видим средневекового рыцаря, чистого, вы­сокого, полного платонической любви: «разумеется все это идеал» [2, с. 283].

Князь Мышкин, «рыцарь бедный» ХIХ столетия, «полон чистою любовью» к земной женщине. Л.Н. Мышкин, по замыслу Ф.М. Достоевского, приносит свою жизнь в жертву Настасье Филипповне – воплощению истерзанной красоты, подобно тому, как «рыцарь бедный» отдает себя служению «деве Марии».